Он нахмурился.

– Ты уже собираешься спать?

– Меган сказала, наш рейс перенесли, мы улетаем завтра рано утром. – Я пожала плечами. – А еще у меня безумно болят ноги, поэтому да, я ложусь спать. – Я слегка помахала ему и отвернулась, но его вопрос остановил меня прежде, чем я успела сбежать.

– Ты будешь спать там? – Его голос не был резок, но прозвучал уже не так нежно, как минуту назад.

Я оглянулась.

– Да. Спокойной ночи, Джейсон.

Оказавшись у себя, я наполнила великолепную ванну с львиными ножками горячей водой, сняла свое столь же великолепное платье и вздохнула с облегчением, как только мои пальчики погрузились в воду.

* * *

Посреди ночи я проснулась, почувствовав, как что-то движется в моей кровати. На секунду я растерялась, но затем поняла, что это не сон. Я закричала и набросила одеяло на того, кто бы ни был в моей постели – как будто этого было достаточно, чтобы отпугнуть злоумышленника, потом откатилась, чтобы спрыгнуть с кровати и как-то добраться до Джейсона.

Когда сильная рука легла на мой живот и притянула меня к груди, у меня перехватило дыхание.

– Прекрати кричать, – проворчал Джейсон позади меня.

– Джейсон? – прошептала я. – Джейсон!

Мое сердце все еще бешено колотилось в груди, я шлепнула его по руке, которая все еще лежала на моем животе, и для пущего эффекта немножко повысила голос:

– Ты с ума сошел? У меня чуть не случился сердечный приступ.

– Откуда мне было знать, что ты проснешься?

– В смысле «откуда тебе было знать, что я проснусь»? – Я попыталась повернуться к нему лицом, но его рука сжалась вокруг моей талии и притянула еще ближе к себе.

В этот раз у меня перехватило дыхание по совершенно иной причине.

– Не шевелись. Я пытаюсь спать.

– Ох, а я что, по-твоему, делала? Кувыркалась и делала «колесо»? – Он что-то пробурчал себе под нос, и я продолжала: – Что ты здесь делаешь, Джейсон? Ты не мог постучать и разбудить меня, прежде чем залезть в мою кровать? Я подумала, что это одна из твоих сумасшедших фанаток находится в постели со мной!

– Ну, это не так. Это всего лишь я. Что, черт возьми, это за шум?

– Что? Ох, потрескивающий огонь и шелест деревьев.

– Потрескивающий огонь и… шелест… деревьев, – повторил он.

– Да! – Я повернула голову и взглянула на него через плечо. Он посмотрел на меня взглядом «ты сошла с ума». – Что? Это расслабляет меня перед сном, – обиженно произнесла я.

– Ты можешь заснуть без этого?

– Конечно. Мне просто нравится слушать это.

Мое тело все еще было напряжено, но его рука медленно гладила мою руку, помогая мне расслабиться и поудобнее устроиться возле него.

Он положил подбородок мне на плечо и взглянул на мой телефон, лежавший рядом с моей подушкой. Его горячее дыхание щекотало мою шею, но по большей части мне удалось оставаться неподвижной.

– Шелест деревьев довольно жуткий, Олив.

– Я могу сменить его на шум дождя.

Еще теснее прижавшись к моей шее, он засмеялся.

– Давай послушаем его.

Я быстро выключила шелест и сменила его на шум дождя по крыше.

– Эта композиция мне нравится намного больше, – одобрил он.

– Еще есть шум водопада или океана.

– Нет, оставь дождь и потрескивающий огонь. Помнишь, как ты сидела у окна и слушала дождь с закрытыми глазами?

– Конечно. – Но как об этом помнил он?

– Ты всегда улыбалась, делая это, абстрагировалась от всего. Твоя мама сильно расстраивалась, когда ты во время дождя выходила на улицу без зонтика. Ты каждый раз заболевала, но ничто не могло остановить тебя.

– Да, – согласилась я хриплым голосом, – и я помню, как ты пытался отвлечь ее каждый раз, когда видел, что я пыталась улизнуть незамеченной.

– Ну, трудно обмануть твою маму. Это сложная задача.

После этого мы какое-то время молчали.

– Думаю, в моей комнате не работает отопление. Не вижу смысла звонить кому-то, чтобы проверить его, когда у нас есть еще одна совершенно теплая комната.

– Так что?..

– Так что нам придется делить кровать еще одну ночь. А теперь можешь продолжать спать.

– Я все еще слышу свое сердцебиение, Джейсон. Уверена, что не усну в ближайшее время.

– Дай проверю, – прошептал он, и внезапно его рука двинулась вверх по моему животу.

Осторожно миновав мои груди – черт побери! – его рука легла на мое сердце.

– Хм, ты права. Я чувствую твое сердцебиение.

Я не могла произнести ни единого слова. Он глубоко вздохнул, отчего все мое тело задрожало, и велел:

– Засыпай, Олив.

Затем наконец его рука переместилась с моего сердца на мой живот. Где-то через минуту его дыхание выровнялось, и он уснул.

Вот так просто.

Зато я не могла уснуть несколько часов.

Помолвлена с плохо целующимся парнем?

Видели новые фотографии самой обсуждаемой пары Голливуда? Хотя их фотографировали по всему городу на прошлой неделе и в целом они выглядели счастливыми, но, похоже, все приняло плохой оборот для Олив Тейлор.

Молодая писательница и знаменитый сердцеед Голливуда вчера вечером присутствовали на очередной премьере фильма Джейсона Торна в Лондоне. Хотя они и выглядели потрясающе и покорили сердца своих поклонников, подписав все, что им давали, но все совершенно изменилось, когда настало время позировать перед камерами.

Уже несколько дней ходят слухи, что новая пара подумывает связать себя узами брака спустя столько бессмысленно потраченных лет порознь. На втором фото видно, что мисс Тейлор с гордостью носит бриллиантовое кольцо на пальце. Думаем, слухи правдивы! Сколько женщин из вас, дамы, готовы на все, лишь бы оказаться на ее месте?

Но затем происходит невероятное. Когда пару просят поцеловаться перед камерами, Джейсон лишь чмокает ее в губы! Чмокает в губы, люди! Красавец звезда, известный своим сексуальным мастерством. Тот, кто, как мы видели, практически пожирал многочисленных женщин на большом экране, едва касается губ мисс Тейлор, своей невесты! А самое забавное, вы можете увидеть явное разочарование на ее лице.

Мы определенно ожидали гораздо более страстного поцелуя от пары и, учитывая выражение лица Олив… осмелимся предположить, что Джейсон Торн хороший актер, но на самом деле он плохо целуется в реальной жизни.

Глава 22

ОЛИВ

Прошло полторы недели с тех пор, как мы вернулись с премьеры фильма в Лондоне. Полторы недели с тех пор, как моя фотография появилась на всех таблоидах, а та, о которой все никак не могли перестать говорить, – на обложке журнала. Меган