Потом я узнала, что это не самые страшные зверства, которые творила мать. Казематы дворца были битком набиты нимфами. При чем, ни в чем не виноватыми! Это и командующие дриадами, и советники и дипломаты. Сиринга не задумываясь расправлялась с каждым, кто посмел сказать ей слово поперек. Пусть даже это было словом здравого смысла.

- Не смотреть на других! На меня смотреть! - строго произнесла Тина, а я улыбнулась, кажется, папа снова за старое. - Я тебе сказать, чтоб ты только на меня смотреть!

- Я просто хотел узнать, как дела, - невинно произнес Триг, расплываясь в улыбке, а я услышала тихий смех Леодора.

- Мне кажется, она его сейчас огреет чем-нибудь. Ну или откусит голову. - поделился со мной муж своей догадкой, - И правильно сделает. Я буду не против.

Отец поделился со мной, что когда-то давно, спас маму Леодора, от произвола ба Агаты. Она следовала традициям империи, ужасной традиции, что жены императоров умирали сразу же, как родят. Но не учла одну вещь. Мамой Леодора оказалась нимфа, вернее, наполовину нимфа, наполовину эльф.

Она умудрилась попросить помощи у Трига, и тот, спрятал ее в Готьерре. Эту страшную тайну он открыл только Теодору. Так в их семье, спустя много лет и появилась Тина. Теодор тайно приезжал в Готьерру, ссылаясь на дипломатические договоренности.

А ба Агата была абсолютно уверена, что все сделала правильно. И королева давно мертва.

И в саду мы видели тоже не призрак. Это была она. Настоящая. Она прибыла сюда вместе с делегацией из Готьерры, так как узнала от нимф о грядущем событии. Мама старалась найти и вернуть в родной лес каждую, перед тем, как напасть на драконов. Ей нужны было как можно больше союзников. Вот откуда столько дриад! Они стекались под мамины знамена со всех городов и лесов.

Сейчас, с высоты балкона, я смотрела на огромное серебряное дерево, стоявшее посреди нового сада. Леодор сдержал свое обещание и как только противостояние закончилось - первое что он сделал - это отдал приказ восстанавливать сад. Первее, чем дворец. Я была невероятно тронута такой его заботой.

Мама…

Я глубоко вздохнула, продолжая улыбаться народу, а сердце защемило от грусти. Я слышу ее. Она зовет меня и просит освободить. Но я не в силах приказывать великому древу. И она тоже это знает. Я несколько раз задавала себе вопрос, а что было бы, если я могла освободить Сирингу? Сделала бы я это?

Нет.

Я не хочу, чтобы страдали люди, нимфы, дриады, драконы… А она будет мстить. Её уже не исправить. Как она говорила: “Червивый плод, Ева, никогда не станет свежим!”. Она говорила так всегда перед тем, как бросить кого-то в тюрьму.

Когда отец рассказывал мне в детстве про трон, притворившись мамой, он говорил, что нужно править не в угоду себе.А я воспринимала это как сказку. Теперь я своими глазами увидела, что это правда. Королева должна заботится о своем народе. Хочешь заботиться только о себе - отдай корону другому.

Теплая ладонь легла мне живот, а Леодор оскалился и рыкнул. Кто-то из толпы имел глупость крикнуть, что я - красивая. Сейчас, глядя на него, я понимаю, почему отец не хотел, чтобы истинность наступила раньше.

Нет, все-таки король эльфов знал о драконах больше, чем я.

- Ты там с ним поосторожней. Дракон невменяемый. Как только он находит свою истинную, дракон видит опасность даже в ступеньке на лестнице, - усмехнулся Триг, аккуратно показывая глазами в сторону Тины. Та обещала сжечь дерево. И Агату. Это те бывшие, о которых она уже знает.

Я была очень удивлена, услышав разговор, как отец и Максимилиан отговаривают Леодора обшить весь дворец подушками.

А уж когда стало известно о моей беременности….

Папа первый кричал о том, чтобы Агату выслали из страны на дырявом корабле. Не без тайной надежды, что она утонет. Теодор был с ним солидарен, нежно обнимая маму Леодора.

Бабушка, естественно, была против. И уверяла, что со мной такого не сделает. Император вернулся, так что я могу спать спокойно. Теперь не нужно бороться за каждый дюйм власти, отвоевывая трон у соседних государств, бастардов и могущественных семей, как это делала она.

Максимилиан узнав, что у нас будет наследник - сложил полномочия и передал власть Леодору. В обход Теодора. Теодор был весьма обижен, но решил, что правил достаточно долго, поэтому хочет посвятить время той, о которой мог только мечтать. Своей жене.

Оказывается, он тоже слышал о легенде, которая ходила среди нимф и решил, что второго восстания он просто не переживет.

У Тины и папы родилась девочка. И тоже дракон, только ярко-синий. Она прекрасно ладит с природой и неконтролируемо дышит огнем. Кажется, она еще не определилась какая наследственность в ней преобладает больше. Так что папе не повезло. У него теперь одни девочки.

- Зря ты так думаешь, - заметил он, пытаясь потушить занавеску и успокоить мою сестричку. - С девочками проще. Они милые. Отдай палец! Что? Игрушку хочешь? Дожили, король эльфов на побегушках у кусачей малявочки! Держи! Почему сразу в рот?

За ними можно было наблюдать бесконечно. Жаль, что они отбывают в Готьерру, которая по договору снова возвращается к эльфам.

- Как ты, красавица? - прошептал Леодор, обнимая меня, как самое дорогое в своей жизни.

Этот вопрос я слышала постоянно. С того самого дня, как мать напала на столицу. Я была в таком ужасе от произошедшего, что не разговаривала ни с кем несколько дней. Я просто приходила к трону, который стал настоящей тюрьмой и… Просто смотрела.

Я не верила, что все закончилось. И закончилось именно так…

Могущественная, прекрасная и жестокая Сиринга стала узницей собственного трона. Та, которая учила меня, как править нимфами и дриадами, теперь сама в заточении за то, что сотворила.

Леодор же воспринял мою задумчивость по-своему. Он решил, что я невероятно зла за