Шрифт:
Закладка:
Мало кто решался спорить с ультра-радикалом Розье… Он был скользкий, как угорь, мутный, как омут, и целеустремлённый, как слон. Гордый, как гиппогриф. Очень опасное сочетание… Такие личности готовы отдать всё для достижения своей цели, и им не жалко ни себя, ни окружающих. Может, он и хороший маг, но только до того момента, пока ты не мешаешь исполнению его долга. В таком случае… Как говорится, простите, ничего личного…
Розье багровел. Розье злился. Розье косился на меня. Но злить новую фаворитку Лорда в его присутствии… Тем более, когда фаворитка сама фонит магией в два раза мощнее Розье и, как писали в газетах, убила пятёрку авроров и двоих Орденцев, а троим чудом удалось сбежать во время захвата Олливандера… Он не идиот… Но он не простит… Ведь он один из первых Пожирателей, учился ещё с Реддлом и помнит, как всё начиналось!
— Грязнокровки воруют наши места! — сказал Розье, играя челюстями.
— Если чистокровный с врождённой магической мощью, подключением к источнику, поддержкой семьи, семейными знаниями уступает грязнокровке, то это не чистокровный, а сквиб и должен быть переработан на удобрения, — ответила Лили под мою диктовку.
Формально это означало начало её личной конфронтации с Розье, а также то, что чистокровность будет определяться делами, а не родословной. Например, в семнадцать лет вызвал Патронуса или использовал аналогичную Высшую Магию — ты чистокровный, вызвал облачко — полукровка. Ничего не вызвал — грязнокровка и отношение к тебе соответствующее…
— А магглы? — спросил Розье.
В ожидании ответа Лили на неё смотрели все радикалы. Надо придумать нечто оскорбительное. Но с минимумом летальности…
— Если магглы не могут нас заметить и не знают о нас, они не могут нам навредить. После изобретения их ядерных бомб попытка открытой войны бессмысленна — поэтому никем, кроме Геллерта, до бомб и не предпринималась. Однако магглов много, и они разобщены. Подкупами, Империусом, Конфундусом и интригами, можно сделать, чтобы нас никто не замечал и дальше. И мы сможем брать совсем немного материала — если ты единственный маг, увлекающийся жертвоприношением в Лондоне, то никто ничего и не заметит. Так что в наших интересах, чтобы магглов было много, а смерти их выглядели, будто бы от старости или сердечного приступа.
С одной стороны, магглы как материал, с другой — магглов надо беречь, потому что как жить без ресурсов?
— И как же мы это сделаем? — с усмешкой спросил Розье.
— Будет сложно держать себя в руках, но результат, я так считаю, того стоит, — вещала Лили под мою диктовку. — А начать можно пока что с самого простого. Всего лишь заменить при разговорах вне этих стен термин «грязнокровка» на «маглорожденный», «маггл» на «неволшебник», и перестать их тыкать этим просто от нечего делать и прекратить без повода бросаться на низших. А лучше — вообще ни на кого без повода не бросаться. Если это, конечно, не согласованный рейд. Или не материал для ритуала.
— А личная репутация?
— А личная репутация тоже делится на две части. На репутацию среди своих и среди всех остальных. И я, похоже, так хорошо работаю на вторую часть, что даже свои мне поверили, хотя должны были, в первую очередь, думать головой. Я ответила на ваш вопрос, многоуважаемый Розье?
— И всё-таки репутация среди наших…
— Тот чистокровный, который хронически не способен понять смысл притворства, должен быть принудительно переработан на удобрения!
По-моему, я достаточно намекнул Розье на «фекальную» тему и кем его считают. И он уже нервно сжимает палочку за рукоять в кобуре. Нотт смотрит с одобрением. Остальные ждут решения Лорда. Пора вмешиваться. Лили достаточно сказала по этой теме. А Розье доводить не стоит — она никому из здесь присутствующих не противница, если у кого-то сдадут нервы. А защищать её — признать её и свою слабость.
— Ваше мнение услышано, мои верные слуги. Не ты ли, Розье, говорил, что мы теряем много волшебной крови? Елена сказала, что даже такие ничтожества, как грязнокровки, имеют право служить нам и жить. А магглы… Ну убьёшь ты их всех магической чумой, кого будешь приносить в жертву ради удлинения своей жизни? Своих детей? Так что нам нужны ресурсы, и мы не будем их уничтожать. Конечно, мы будем их контролировать и направлять. Но им знать об этом необязательно. Пусть считают себя свободными. А то в неволе они будут плохо размножаться. Заодно не стоит думать, чем их кормить — пусть сами еду ищут… А в это время мы займёмся магией.
— Что наша гостья думает про боевой потенциал организации? — умеренно вежливо спросил Каркаров.
— Боевой потенциал организации достаточно велик. Однако слишком велика зацикленность на Тёмной Магии и запрещённых приёмах. Уверена, убить можно не только Авадой, но и простой молнией, что не поднимет всех авроров по тревоге. А ещё лучше — просто сердечный приступ или телекинез. Падение с высоты и мы ни при чём.
— Может, нам ещё и маггловским оружием пользоваться стоит? — с издёвкой спросил Яксли.
— Если миссия обязывает, то стоит. Например, если на территории любое магическое воздействие отслеживается особо, то холодное оружие, арбалеты и револьверы пригодятся. Однако я бы рекомендовала дополнительно изучить не Тёмные — чтобы не привлекать ненужное внимание, а также нелетальные чары — вдруг потребуется взять кого-то живьём, не повредив его окружение.
А вот кто-то ляпнул про Олливандера и авроров. Но я же устанавливал Лили защиту, в том числе и от звука. Так что до неё эта фраза не дошла.
— Это имело место, это была мелочь. Я всё сказала, что считала нужным, — повторила Лили под мою диктовку.
И призналась в убийстве семерых человек, хоть этого и не поняла. И намекнула, чтобы эту тему не поднимали.
— Обсуждение окончено, мои верные слуги, — начал я.
— Молодец, Лили, — сказал по телепатической связи. — Ты только что спасла людей от магической чумы и нашествия дементоров.
Ну, вообще-то, это ложь — столь радикальные меры в ближайшее время не планировались — как минимум
