фактом.

— По указу его высочества Императора Николая Третьего, я теперь являюсь законным правителем этой крепости, — надменно произнес Мстислав Альбертович. — Голосование прошло открыто, и вы очень кстати привели свидетеля всего происходившего, он может подтвердить, что процедур мы не нарушили. Скорее даже наоборот, допустили в Совет много лишних глаз. Так что теперь я неприкасаем и имею полное право не подчиняться цитадели. Самара моя!

— Лучше признайся, Мстислав, — строго сказал барон Ржевский, стоящий по правую руку от Ратибора. — Мы имеем полное право взять тебя под стражу.

— С какой такой интересно знать стати? — нервно хихикнул барон Крекшин.

Вот тут в его глазах замелькал страх. Ратибор не раз видел подобное зрелище. И если до этого он еще сомневался в своих действиях, то теперь был полностью уверен. Хотя от прощелыга мог бояться чего угодно. Но под стражу он точно не хотел и на это можно было надавить.

— Голосование ваше не имело силы никакой силы, — сложив руки за спину и выпрямившись, сказал Ратибор. — В городе было введено военное положение еще до него, и я назначен комендантом этой крепости. А это значит, что вся власть принадлежит мне. А выборы надлежало проводить исключительно после снятия оного положения. Так что сейчас вы занимаете этот пост незаконно и уже за одно это можете оказаться на плахе, как узурпатор.

— Я об этом не знал! — взвизгнул барон Крекшин. — Вы мне об этом не сказали! Вы никому об этом не сказали. Ни о какой плахе не может идти и речи.

— Я знал, — твердо сказал барон Ржевский. — А ты так спешил занять трон, что даже не удосужился похоронить ее бывшего правителя. Не стал ждать, всех торопил, запугал Совет и нарушил кучу директив. Это ли не преступление?

— Война же! — возмутился барон Крекшин. — Твари на пороге. Они вот-вот придут и…

Ратибор вышел из себя. В один шаг сократил расстояние до стола, схватил за грудки барона и мощно рванул на себя, чуть не опрокинув стол.

— Слушай сюда! — рыкнул он ему прямо в лицо. — Мне ведь повод особо не нужен. И император так далеко, что ни о чем и не узнает. Я тебя прямо здесь проткну насквозь и разхерачу пополам. А потом сошью обратно и скажу, что так и было. А знаешь, что самое интересное? — Ратибор угрожающе придвинулся к лицу барона. — Мне поверят! Никто даже и не усомниться в правдивости моих слов. Потому что я — ветеран боевых действий. Герой хребта и защитник родины. А ты всего лишь зажравшийся барон, который почувствовал себя всевластным.

— Ты… ты не посмеешь! — заикаясь произнес барон Крекшин. — Тебя потом осудят.

— Да ладно! — выкрикнул Ратибор, резко укладывая Крекшина на стол. — Ты уверен? — продолжал он, крепче прижимая его к столу и доставая ксалантир. — Ржевский, закрой-ка дверь. Сейчас мы проверим сможет ли Мстислав Альбертович говорить одной головой, без всего туловища.

Он положил лезвие ксалантира на шею барону Крекшину и не сильно надавил. Но этого хватило, чтобы острие оставило там тонкий надрез, из которого тут же полилась кровь.

Ржевский не сдвинулся с места. Он молча наблюдал за происходящим, при этом находился в явном испуге. Таком, который не давал ему пошевелиться.

— А-а-а! Не убивайте, прошу! — закричал барон Крекшин. — Это всё Вавилов! Его был план.

* * *

Самарская крепость.

Караван из коней на пути к крепости.

— Мы ведь могли и на драконах все увезти, — почесал бороду Клим, ведя за поводья большую лошадь

— Они что тебе? Ослы что ли? — осадил его Джарек., также идя рядом с ним. — Тоже мне нашел транспорт гужевой.

— Я к тому, что это было бы куда быстрее, — невозмутимо ответил Клим. — Не пришлось бы столько ходок делать. А то послушники устанут.

— Ага, — поддакнул Давор. — И мы устанем. А нам еще в бой, если что.

— И драконам тоже в бой, — отрезал Джарек. — Это вам на них жопы сминать, а им летать. Сами же жаловались, что без домашней еды они слабее стали.

— Не слабее, а медленнее, — поправил его Давор.

— И менее выносливыми, — вставил свои пять копеек Клим.

— Да ладно вам, — остудил их пыл Белояр, шедший неподалеку и слышавший весь разговор. — Нашли из-за чего спорить. Не сами же тащим, а вон на лошадях. И на том спасибо.

— Нахрен было вообще столько вещей брать, — сокрушался Клим.

— Самый здоровый и самый неженка, — усмехнулся Джарек.

— Самый здоровый неженка! — заржал Давор.

Его смех подхватили остальные погонщики, который не умолкал около минуты превращаясь в гогот.

— Так, хорош! — остановил всех Клим. — Я вот Сонин заливистый смех не слышу и становится грустно. Переживаю я за нее.

— И правда, Джа, — сказал Белояр. — Давно их нет. Уже вечер скоро.

— Может снарядимся на их поиски? — предложил Давор. — Мне как-то тоже тревожно.

— Ратибор сказал, чтобы не переживали, — отрезал Джарек. — У них особое задание, которое не несет никакой опасности.

В этот момент люди на улицах начали указывать куда-то в небо. Все погонщики инстинктивно обернулись, приготовившись к самому худшему.

К крепости приближался дракон. В лучах садящегося солнца невозможно было разобрать какого он цвета, но размер его был весьма внушительным.

— Погонщики! Приготовиться! — тут же скомандовал Джарек.

Все напряглись, пристально всматриваясь вдаль. Они были готовы в любой момент разгрузить своих лошадей и кинуть к драконам. Напряжение нарастало.

Дракон размеренно махал крыльями неумолимо приближаясь к ним.

— Демигар? — удивленно произнес Клим, первым разглядев цвет дракона.

— Точно, — подтвердил Давор.

Дамегар подлетел к ним в плотную, сделал небольшой круг выбирая место для посадки и приземлился прямо возле капитана погонщиков.

Всадников видно не было, что тут же напрягло, всех кто видел эту картину. Это могло означать только самое худшее.

Но когда дракон сложил крылья, то на спине у него обнаружились три бессознательных тела. Демигар стряхнул их с себя как назойливых мух, при этом стараясь чтобы они скатились по чешуе как можно плавнее.

Джарек и остальные тут же подбежали к ним.

На пыльной земле лежали Соня, Броневой и неизвестный им мужчина.