Звонок доносится из кухни. Шарлотта оглядывается и начинает закрывать дверь, но Оливия уже переступает порог.

– Иди, ответь. Я пройду в туалет.

Шарлотта легонько трогает губы и смотрит в сторону спальни. Оливия уже думает, что она не ответит на звонок, но мать драматически вздыхает.

– Ладно. Ты только побыстрее. У меня… встреча.

– Спасибо. – Оливия идет в сторону гостевой ванной, а когда Шарлотта исчезает в кухне, сворачивает в коридор, ведущий к спальням и кабинету Дуайта. Монитор системы наблюдения находится в чулане, но она направляется к компьютеру на письменном столе.

– Эмбер! Сто лет тебя не видела. Как ты? Как новый дом? – доносится из кухни голос матери.

Оливия ставит ролодекс на место – ровно на свободный от пыли квадратик стола, – садится на стул, подключает флешку через USB-порт и включает компьютер.

– Тяни, Эмбер, тяни, – шепчет она, впечатывая пароль, который давным-давно, еще в школе, сама придумала и поставила отцу на его новый десктоп. При каждом апгрейде он всегда повторял именно его: Princ3ssO*. Отец неизменно придерживался принципа не усложнять себе жизнь. Она подается вперед и приступает к работе.

– У меня есть именно то, что тебе надо, – говорит Шарлотта. Звук как будто ближе, словно Шарлотта высунула голову из кухни, недоумевая, что задерживает дочь в ванной.

– Оставайся на кухне, – шепотом просит Оливия, скачивая контакты Дуайта. Шарлотта переключается на деловой тон, и в ее голосе, катящемся по коридору звенящим ручейком, звучат переливчатые нотки. Оливия копирует файл с фотографиями четырнадцатилетней давности, убеждая себя, что не делает ничего плохого. И все же ей стыдно перед матерью за этот обман. Хотя в каком-то смысле она оказывает ей услугу. Разговоры о Лили беспокоят Шарлотту, и Оливия не хочет причинять ей дополнительных проблем.

– Почему бы тебе не прийти завтра в мой офис? Десять утра тебя устроят?

Оливия вынимает флешку и уже готова открыть дверь в чулан, где стоит монитор системы наблюдения, дверь в коридоре громко хлопает. Оливия застывает на месте.

Что за черт? Хлопок донесся со стороны родительской спальни.

Ладони моментально потеют. Она и не думала, что отец дома. Лукас бы сообщил.

Если этот идиот снова забыл…

Она выключает компьютер, окидывает взглядом стол, проверяя, все ли в порядке, и направляется к родительской спальне. Если отец дома, то где его машина? Он всегда паркуется на дорожке. Если только…

У Шарлотты гость? Неужели она наставляет рога Дуайту?

– Звонила твоя подруга Эмбер, – говорит Шарлотта с другого конца коридора.

Оливия вскрикивает, прижимает руку к груди.

– Не делай так больше. Серьезно. – Она выдыхает. – Ты меня напугала.

– Что ты здесь делаешь? – Мать проходит мимо.

– Услышала какой-то шум. – Оливия показывает на дверь спальни.

– Хмм. Вот уж не знаю. Кроме меня, здесь никого нет.

– Я и не думала… – Кровь бросается в лицо. Ладно. Думала. Может, матери и вправду одиноко. Это можно понять. Дуайт бывает дома так редко, и к тому же они давно не ладят.

Оливия неловко улыбается. Ей жалко Шарлотту. Муж не уделяет ей должного внимания, груб, она потеряла дочь. Шарлотта отступает в фойе.

– Так вот, Эмбер хочет вложиться в недвижимость.

– Да, она говорили вчера. – Оливия старается не смотреть матери в глаза. Перспектива помочь Эмбер явно по вкусу Шарлотте, и Оливия едва сдерживается, чтобы не признаться в обмане. – Я рада, что она тебе позвонила.

– Я тоже. У меня есть на примете отличное местечко. Чудный коттедж на берегу, отлично подойдет для «Эйрбиэнби». – Взгляд Шарлотты останавливается на заметно уменьшившейся в объеме сумке, и Оливии становится не по себе от чувства вины.

– Мне пора. Рада, что ты сегодня чувствуешь себя лучше.

– Да. Спасибо, что навестила. – Шарлотта улыбается и открывает дверь. Оливия выходит на свежий воздух, под голубое небо. – О, вижу, и Джош все еще с тобой?

Оливия оборачивается.

– Да. В машине. А что?

– Я думала, может быть, ты уже нашла Лили.

Она качает головой.

– Я ищу, мама. Ты знаешь что-нибудь, что может мне помочь? Папа ничего не говорил?

На лице матери не отражается ровным счетом ничего.

– Я же тебе говорила. Нет. Мы не обсуждаем Лили.

– О’кей. Позвоню позже.

– Конечно, дорогая. Хорошего дня. – Шарлотта закрывает и запирает дверь.

Оливия благодарит эсэмэской Эмбер и лишь тогда замечает припаркованную по другую сторону улицы серебристую «ауди». Она оглядывается на дом. Интересно, кому принадлежит эта машина? Не подозревай она Дуайта в том, в чем подозревает, ее бы возмутило лицемерие матери. Но поскольку ее отношение к отцу изменилось, то изменилось и отношение к маме. Теперь она начинает видеть Шарлотту в новом свете. Ей нужно развестись с Дуайтом.

Дуайт совершенно не уважает ее, а ведь она так много сделала для семьи, особенно для него. Все эти годы она помогала ему с кампаниями, фандрайзингом, расклейкой листовок, текст которые сама же разрабатывала и заказывала.

– Эй, Джош. – Она садится за руль и включает зажигание.

Джош откладывает телефон и трет глаза. Оливия уже заметила, что работа с приложениями быстро утомляет его.

– Готово? – спрашивает он.

– Минутку. – Она достает планшет, вставляет флешку и уже через минуту убеждается, что список контактов – пустой номер. Адреса Лили здесь нет. Оливия раздраженно тычет локтем в дверцу. Джош настороженно наблюдает за ней.

– Послушай, Джош, если ты вспомнишь что-то, имеющее отношение к адресу, было бы кстати, – говорит она, во второй раз – на случай, если упустила что-то – прокручивая список контактов.

Он показывает на ветровое стекло.

– Это как… такой… большой…

– Как что?

– Это.

Оливия смотрит в окно – за домом виднеется небольшая эвкалиптовая роща.

– Эвкалипты? Так улица называется?

– Нет. Как…

– Как? – спрашивает она, пытаясь понять, что он имеет в виду. – Как дерево?

– Да.

Оливия быстро разворачивает на экране карту Оушнсайда. Улиц, в названии которых упоминаются деревья, относительно немного.

– Эш… Пайн… Оук… – Она произносит их вслух.

Он хватает ее за руку.

– Пайн!

– Ты живешь на Пайне?

Он улыбается.

– Да.

Вот здорово.

– Хорошая работа, Джош. Дай пять. Что ж, поехали. Дорога у нас долгая.