Она обняла Садину и прошептала:

– Я тебя люблю.

– Я тебя тоже люблю.

Садина обняла Триш еще крепче, и эти объятия могли бы продолжаться вечно, если бы снизу не прибежал Доминик, который орал так громко, что можно было подумать, что корабль горит.

– Вы не поверите, что я нашел! – кричал он, подбегая и хлопая ладонью по обложке небольшой книжки, которую держал в руке.

– И что же это? – спросила Триш, освободившись наконец от объятий Садины.

– Корабельный журнал!

Он громко выкрикивал каждое произносимое слово.

– Я нашел корабельный журнал Клеттер! – вновь прокричал он и направился к Минхо.

Минхо

Хаос! Шум! Беготня!

Доминик с воплями носился по всей палубе, после чего все сгрудились вокруг капитанского мостика. Минхо, с трудом сдерживаясь, отвернулся от штурвала и посмотрел на стоящих перед ним членов группы. Садина, Триш, Доминик и Миоко. Все здесь, за исключением Рокси и Оранж, которые распутывают мотки канатов. Слава Богу, никто не вывалился за борт!

Если Доминик действительно нашел корабельный журнал, там можно найти что-нибудь про дефекты руля.

– Дай-ка, я посмотрю, – сказал он, протянув руку к книжке, которую держал в руках Доминик.

– Почитать хочешь? – поинтересовался Доминик. – Желаю удачи!

– А что, у этой Клеттер жуткий почерк? – поинтересовалась Триш.

– Нет. Здесь какой-то шифр, – ответил Доминик.

Миоко ущипнула Доминика за руку:

– Ты что, дал ее сначала посмотреть Счастливчику, а не мне?

– Кому, ты сказала? – спросил Минхо, но когда никто не ответил, поинтересовался:

– Где вы ее нашли?

Ответила Миоко:

– За деревянной панелью, на лестнице. Доминик поскользнулся и шлепнулся.

Это было похоже на правду. Несколько минут назад Минхо слышал глухой удар, но думал, что они просто носятся по кораблю.

– А потом мы стали смотреть, не сломалась ли лестница, – продолжила Миоко.

– Со мной все в порядке. Кстати, спасибо, что спросил, – вторгся Доминик.

Миоко, не обратив на него внимания, продолжила:

– И там, между панелями, была засунута эта маленькая книжечка.

Минхо пролистал книжку. Алфавит нормальный, английский, но все как-то перемешано и перекручено, прочитать нельзя. То тут, то там он находил более-менее знакомое слово, но не был уверен в том, что понимает его. Colección, científico observación, extraordinario, reacción, exploración… потом одно словечко, которое поймет любой на планете: infección. Инфекция…

– Это не шифр, – сказал Минхо. – Это написано по-испански.

– По-испански? – переспросил Доминик с таким видом, будто никогда не слышал этого слова.

– Ну да! Совершенно другой язык. Может быть, Рокси сможет прочесть? Подержите-ка штурвал.

Садина подошла и взяла управление на себя. Минхо пошел прочь, но, пройдя пару шагов, повернулся к Доминику:

– Не вздумай крутить.

Доминик был ошарашен.

– А откуда ты знаешь, что я как раз собирался покрутить?

Минхо посмотрел на Садину и сказал:

– Не разрешай ему!

В южной части палубы, среди спутанных-перепутанных веревок и канатов, сидели Рокси и Оранж. Чего только здесь не было! Веревки разного цвета и разной толщины, мотки белого нейлона, желтого корда, оранжевого шпагата, бухта синего якорного каната – все это в крайнем беспорядке лежало вокруг. Рыболовные лески переплелись с парусным такелажем, и Оранж иногда приходилось использовать нож, чтобы рассечь узлы, которые нельзя было развязать. Рокси и Оранж были настолько поглощены работой, что не увидели приближающегося Минхо.

– Эта Клеттер, которая до нас плавала на этом корабле, оставила записную книжку, – сказал он.

– Что за записка? – спросила Оранж, не поднимая головы.

– Не записка, а целая книжка записей. Корабельный журнал, но он по-испански.

Он склонился к ним.

– Можешь прочитать, Рокси? – попросил он. – Ты знаешь испанский?

– Немного.

Судя по убогому состоянию корабля, вряд ли можно было извлечь из корабельного журнала много полезной информации, но все равно было любопытно.

– Может, сделаешь перерыв и посмотришь? – спросил он и протянул книгу. – Может, какие-то слова к тебе и прилипнут?

Рокси посмотрела на Минхо так, словно тот был мотком перепутанных канатов, после чего взяла книжку Клеттер и принялась листать.

– Не знаю… – протянула она. – Я учила испанский по всяким предупреждающим знакам.

– Вот, посмотри. – Минхо нашел страницу, на которой было несколько знакомых ему слов. Слов об экспериментах и экспедициях.

– Даже я тут кое-что узнаю, – сказал он.

Он показал пальцем на слово, которое встречалось практически на каждой странице книжки. Infección. Инфекция…

Это словечко наконец привлекло внимание Оранж.

– Она что, писала о Вспышке? – спросила она.

– Я не знаю. Наверное, что-то писала.

– Дайте-ка посмотреть!

Оранж сбросила с колен моток веревки и, взяв книгу у Рокси, сперва придвинула ее к носу, а затем отставила на расстояние вытянутой руки.

– Это слово я знаю, – сказала она наконец, похлопав ладонью по рукописному тексту. – Caducado.

Минхо никогда не слышал такого слова.

– Что оно означает? – спросил он.

Оранж вернула ему книгу.

– Это слово они пишут на всех консервах. Оно говорит, когда консервам кончается срок.

Кончается срок. Не очень-то весело звучит.

– А может, оно означает что-то еще? – не унимался Минхо.

Оранж пожала плечами.

Рокси вздохнула.

– Давайте подумаем…

Она взглянула на небо, размышляя вслух:

– Временной предел, время, которое должно пройти, прежде чем что-то испортится, и… О!

– Что