Шрифт:
Закладка:
— Понимаю и надеюсь, что это поможет. Но… знаете, Елена Борисовна, в тот раз, наверное, тоже куча инструкций по ТБ имелись, даже расписались все, кому положено. И что? Ещё одна соломинка на спине верблюда под названием СССР. Услышал вот по радио словосочетание «Чернобыльская АЭС» и думаю — всё, идёт фактически обратный отсчёт до момента, когда рванёт… можно сказать «грязная атомная бомба», помните тот модный термин?
— Ну что ты хочешь от меня? — как-то устало вопрошает совсем уже немолодая и уставшая женщина на «государевой службе».
Задолбал я её, наверное, своими капризами.
— От вас — ничего, Елена Борисовна. Говорю же — «в жилетку ною». Лишь бы после локти всей страной не кусали. И вот так во всём. Что с Чернобылем, что с Афганом. Вот с таким страхом жду конца декабря. Эти два чёрта там между собой не поделили, кому вождём горным дальше быть, а наши и влезли… тогда. У нашей страны море проблем, которые решать надо, начиная от того, чтобы магазины были полные. Народу именно это надо, а не про «планы пятилетки» и «дело социализма в мире». И даже не про права и свободы личности, а пожрать да товаров народного потребления приличных побольше было.
Она снова морщится.
— Какой ты мещанин!
— Это вы недооцениваете сей фактор.
— Пошли давай, пропагандист безудержного потребления, ветрено становится. Сдам тебя родителям, они наверное, приехали уже. А то снова мировыми проблемами озаботился по самое «не хочу». После по комсомольской линии иди, когда подрастёшь, раз свербит сам знаешь где.
Понятно. Точно достал я её сегодня. И да, такие у нас с гебисткой разговоры. У неё явно многое в голове от стенограмм и расшифровок магнитофонных записей спецгруппы в голове перевернулось (и обратно также встало? Хаха).
— А чё это вы, Елена Борисовна, про комсомольцев вспомнили? Так не будет их. Там один из десятков тысяч — в олигархи попал, тысяча — на кладбище после разборок бандитских, а остальные изредка… годы спустя, ностальгии про стройотрядовскую романтику и запах тайги под гитару у костра выход давали. Про комми-идеалы только никто не вспоминал, хоть по СССР поплакаться многие горазды были. В 1991-м только промолчали, а то и что похуже.
— Шутишь зло, значит — в норме. Мне проще. — отмахивается Козельцева.
Ей явно сегодня хочется меня побыстрее с рук сплавить. Даже «антисоветские» выпады мимо ушей пропустила, хотя обычно поглубже копнуть пытается. Полаяться мы оба любим. Вот что у неё не отнять — не боится острых, на грани фола, дискуссий.
* * *
31 декабря 1979. Дом в Лузанском переулке на окраине Перми. Вяткин И. Ю.
Новый год мы встречаем в полном составе и вновь почти там же, куда меня «выкинуло во вторую жизнь».
Вчера один из вагонов фирменного поезда «Кама» быстро и с достаточным, для 1979-го комфортом, доставил нас троих с Ярославского вокзала столицы на родной Урал.
На НГ!
Предолимпийский год почти завершился. «Тогда» стечение обстоятельств оказалось роковым для брака родителей.
А сейчас… я думаю, что моё давнее предположение про «цвета кобеля» может и не столь верно.
То ли крутые перемены в жизни (с последующим переездом в Москву), произошедшие по причине проявившейся «гениальности» меня прекрасного и столичная новизна связали супружеский союз родителей более крепко.
А может, отец тупо меньше ср№лся на теме религии с моей задвинутой на ней бабулей (которая со стороны мамы). У них тогда большие «контры» из-за этого были, что не добавляло внутрисемейного спокойствия.
Именно к ней, деду, и к семье маминого брата, живущим в посёлке Железнодорожном на окраине Перми, мы и приехали встречать год олимпийского мишки.
Ещё жив Высоцкий… не позабытый и в 21 веке хрип которого слышится сейчас из соседней комнаты с катушечного магнитофона дяди Гриши.
Отец, дядя, дед и «дядя Кот» уже хлебнули «водовочки» и их голоса звучат сильнее. И как всегда, больше всех усердствует громогласный Невежкин-старший.
— Иван! Дуй сюда… — слышится голос отца. — … поясни тут дяде Косте кой чего.
Ага. Дело пошло на второй круг.
Вчера родичи изучали наш новый осенний столичный фотоальбом, половина которого «нафоткана» отцом, а остальное — мной.
Сейчас отец начал хвастаться перед Невежкиным, или разговор сам как-то перескочил…
— Ванюха, чего ты с ЭВМ делаешь? Много сломал? Пофотаться дали, да?
Ох. «Дядя Кот» в своём репертуаре. Заинтересовался «селфи», которое я делал около модерновых для сего года компов. Да ещё и горло смочил. Затроллить, что ли… с намёком на его работу?
— Там радиоламп, дядя Костя нет. Одни микрухи. Нечему биться. В отличие от старых телефонных станций, да?
Сейчас ржёт уже не он один… а мне снова втирать знакомому, знающему про «вундеркинда», очередную красивую и естественно смотрящуюся легенду про «изучение новых подходов к взаимодействию между человеком и ЭВМ на примере гибкого ума ребёнка с опережающим развитием…».
Нелегка жизнь под прикрытием:-/
* * *
Но легенда, кстати, вполне в духе реальной работы, которую я выполняю по указанию Пролейко:
«В свете решения об ускорении работ по бытовым ЭВМ, на самом верху поддержали идею о более раннем введении в школьную программу предмета информатики. Твоя работа с… старыми для тебя типами персональных ЭВМ и твой опыт лучше всего пригодятся здесь… к тематике разработки тобой ПО вернёмся чуть позже. Как себя покажешь…»
В том момент, когда я услышал сию фразу, только зубами скрипнул от злости. Хотя и сдержался. Обдумав тогда тему со всех сторон, понял, что Пролейко прав.
Массовой платформы ещё нет!
А показывать свои скиллы так, как я привык начиная с 90-х, с их комфортными средами разработки, было пока ЛИЧНО МНЕ тупо не на чем. Баловство пока выходит. Даже «вшитый» в ПЗУ Бейсик появился совсем недавно. Вон, лично все имеющиеся «под рукой» версии уже ощупаны и проверены по возможностям на рабочем месте — хоть на версии на «2-м яблоке», хоть на «коммодоре», хоть на TRS. Вот только на прототипе «от Дшхуняна» его нет. Хотя, благодаря Пролейко, свозившего меня в лабораторию ВТ одного из НИИ, я успел потыкаться и на новёхонькой CM-4 (содранной с pdp-11), с
