Конечно, я многое не договаривал. Но это для её же блага.

Толку от знания, если у тебя нет никакого опыта? Знай ты хоть всё на свете, но во время боя эти знания ещё нужно вовремя найти и правильно применить. А никто тебе такой возможности не даст. Поэтому и получается, что знания без опыта также ничего не изменят.

— Ты посмотри, какой наглый стал! — возмутился Петрович, подтащив к нам бессознательное тело Ярослава. — Выучил парю трюков и уже считает, что может себе позволить оскорблять других!

— Успокойся. Всё нормально. Просто парень стал немного сильнее. И ты это прекрасно ощутил на себе. Он занимается без отдыха. Должна же такая самоотдача приносить плоды.

— Пускай приносит плоды не во время наших спаррингов. А то, что парень стал гораздо лучше драться это правда. Только ему об этом не говори, а то ещё зазнается. В следующий раз он меня даже коснуться не сможет, как это и было раньше.

— А вот и сможет! — выпалила Мэй, чем заставила меня рассмеяться.

Похоже, что ни только Ярослав нашёл в малышке что-то родное. Она также успела прикипеть к парню. Вон как бросилась на его защиту.

Отправил её вместе с Громовым есть мороженое в знак примирения. Заодно Петрович потом вернёт малышку Ульяне. Надеюсь, она успела отдохнуть. А я остался с Ярославом. Звать Алёну было нельзя. Нечего ей раньше времени знать, что он тёмный маг. Да и незачем это было. Парень молодой быстро придёт в себя.

Да и мне нужно поработать с ним. Во время боя я заметил, некоторые ограничения в магии, что явно были вызваны какими-то особенностями его энергетической системы. Вот это ограничения я и хочу убрать. Нужные знания у меня имелись.

Очнулся Ярослав минут через десять. Я даже толком не успел ничего сделать. Только смог пробить его естественную защиту и собирался запускать технику диагностики. Пришлось даже накладывать руну сна.

Проводить подобное вмешательство на бодрствующем человеке практически нереально. Слишком много мешающих факторов, которые сведут все мои потуги на нет.

Тьма отзывалась моментально и не отказывалась сотрудничать. Поэтому мне было очень легко найти все ограничения и снять их. Понятия не имею, сделает это Ярослава сильнее или нет, но в будущем ему точно будет легче работать с более сложными техниками.

Когда закончил, то удивился тому, насколько сильно вымотался. Уставал так в последний раз, когда разбирался с личами в поместье Романовых. А казалось, что всё идёт невероятно легко. Что сила сама льнёт ко мне и едва ли не показывает, что нужно делать.

Сказывается отсутствие работы с тьмой. Всё же после воссоединения я практически не прибегал к её услугам. Пользовался только рунной магией, чтобы не дискредитировать себя. Поэтому нужно мне как можно чаще прибегать к услугам тьмы. Скорее сделать так, чтобы обеими силами я мог пользоваться на равных.

Впереди предстоит ещё много сражений, и это будет огромным подспорьем для рода.

— Во мне что-то изменилось. — произнёс Ярослав, как только открыл глаза. А произошло это сразу же после того, как я снял с него руну сна.

— Что именно? Можешь описать?

— Трудно ответить точно, но мне стало легче. И даже не знаю, что именно. Словно исчезла преграда, которая раньше давила на меня. Или что-то в этом роде. Кажется, что я даже стал сильнее в магическом плане.

— Вот это мы сейчас и проверим. Сейчас я создам защитный кокон, и ты зажжёшь тёмное пламя.

* * *

— Приветствую вас Игорь Леонидович. Рад, что вы смогли навестить меня.

— Виктор Алексеевич, боюсь, что не могу разделить вашей радости. Со вчерашнего дня я передвигаюсь с огромным трудом. Поэтому прошу прощения, но был вынужден нарушить данное вам обещание и взять с собой помощников.

Я это прекрасно видел. Патриарха Потёмкиных сейчас поддерживали два человека. Да и выглядел Игорь Леонидович так, словно его вытащили из могилы. Времени у него оставалось совсем мало. И это я сегодня собираюсь исправить.

Утром прибыли шесть человек из подвалов инквизиции. Их привёз Тринадцатый, вместе со своими людьми. Кризис был преодолён, теперь они хотели снова вернуться к охране поместья. Я был не против, поэтому отправил парней к Диане. Пускай она с ними разбирается. А тёмных велел передать Ярославу. Он уже должен всё подготовить. Осталось только привести Игоря Леонидовича. Но проводить ритуал против его воли я не собирался. Поэтому сперва нам предстояло поговорить. И поговорить наедине.

— Не стоит из-за этого извиняться. К тому же помощники вам не потребуются. Я сам буду помогать и ничего не хочу слышать по этому поводу. — сразу же остановил все возможные возражения. — Я обещал вашей внучке третий и самый важный подарок. И я сдержу это обещание. Вы голодны? — князь отрицательно мотнул головой. Даже столь простое действие далось ему с большим трудом. — В таком случае пойдёмте в мой кабинет. Сперва необходимо будет поговорить. И поговорить с глазу на глаз. Ваши помощники могут пока расположиться к гостевой комнате, мои люди их проводят.

Пока я забирал Игоря Леонидовича у помощников, пришёл слуга, что отвести их. Мы же направились в кабинет. Поддерживать иссохшее тело старика было совсем нетрудно. Мне даже не пришлось прибегать к помощи магии. А вот князю из-за этого было весьма неудобно. О чём он говорил всю дорогу, и я уже пожалел, что решил тащить его наверх.

Неужели и я был таким же стариком?

Помнится, что при нашей встрече Потёмкин вёл себя совершенно иначе. А за последние недели его смог одолеть старческий маразм. Странно, что родственники отпустили его одного. Но ладно, для меня главное, чтобы техника нормально легла на его сознание. Вроде я никогда не слышал о каких-либо ограничениях на её использование.

Усадив Потёмкина в кресло, я начал.

— Игорь Леонидович, мой третий подарок юной графине напрямую касается вас. Чтобы вы сказали, если появилась возможность стать моложе лет на тридцать?

— Я бы сказал, что готов пойти на всё ради этой возможности. — усмехнулся старик.

Его глаза заблестели. То ли начали слезиться, то ли так воодушевился, услышав мои слова.

— Даже согласны довериться мне и позволить применить к вам технику, которая гарантирует конфиденциальность не только нашего разговора, но и того, что произойдёт после него? Конечно, если вы примете моё предложение. В противном случае будем считать, что этого разговора и вовсе не было.

— Виктор Алексеевич, вы же должны прекрасно понимать, что мои родные