Наш главнокомандующий так и не сказал бы, что советские вожди управляли Россией не хуже монархов и князей. А дети так бы и воспитывались в убеждении, что Ленин и Сталин – это безусловные злодеи, а Ельцин – это такой центр, а ещё он подарил народу пепси-колу и жвачку.

Российское кино продолжало бы поставлять сериалы про заградотряды и вечный Левиафан.

Не было бы даже надежды на то, что хоть какие-то изменения возможны в Минкульте, где половину театров возглавляли люди, ненавидящие страну.

В Министерстве обороны так и оставались бы на своих местах управленцы, умеющие только пилить, и не умеющие – более того, даже не желающие – воевать.

Блогер с разноцветными волосами и отсутствием сознания так и рекламировал бы крупнейший российский банк. Огромное лицо другого блогера, воспринимающего Россию как однозначное зло, высилось бы над всеми в Шереметьево в качестве символа успеха и знания о сути вещей.

Мы б не узнали, что актриса Полина Агуреева – хоть и девочка, а по характеру мужик, а режиссёр Вырыпаев – хоть и мальчик, а по характеру хуже, чем баба.

Половина списка «Форбс» так и торчала бы в России, делая вид, что они лучшие люди державы.

Мы бы не вспомнили, как буряты, якуты, тувинцы, калмыки и башкиры могут рубиться за Россию, и всё повторяли бы это ублюдское слово «многонационалочка».

Мы бы верили, что дружить надо – с просвещённой Европой, а не с Ираном, Северной Кореей, Китаем и Кубой.

Наконец, миллионы людей в России так и не вспомнили бы, что они – народ.

И тем более мы не напомнили б об этом братьям украинцам и братьям белорусам. С которыми все мы – ветви одного корня.

Хорошо бы всё это понимать без войны…

Но без войны мы не смогли.

Теперь задача – не забыть всё перечисленное, и ещё тысячу неназванных вещей.

Не забыть после победы.

Сначала победить. А потом не забыть.

Тяжесть величиной с небо

Россия будет воевать с Украиной, пока не победит саму себя.

Россия будет воевать сама с собой, пока не победит Украину.

Эта история не кончится ни на каких переговорах.

Наши враги в здравом уме проговорили свои ставки и задачи: распад России.

Все чудища, зачатые в 1991 году, ожили и кружат над нами кругами.

Эта история, в каком бы столетии мы с ней ни столкнулись, будет заканчиваться для России только в Киеве, в день подписания киевскими перебежчиками из русского народа своей капитуляции.

Русские будут воевать с украинцами, пока не возродят в себе русских.

Русские будут воевать с украинцами, пока не возродят в них русских.

Как бы ни хотела любая на свете «партия мира» закончить эту историю – закончить эту историю иначе как победой не получится никогда.

Всякий раз Россия не хочет рожать новую Россию.

Россия делает вид, что она вообще не беременна. Что всё это пройдёт.

Ничего не пройдёт.

Каждое утро, с тех пор как началась война, все российские радиостанции и телевизионные каналы должны были обыденным голосом рассказывать следующее.

Мы – русские люди, мы – страна с более чем тысячелетней историей.

В силу нашего слабоволия и коварства наших лукавых ближних и дальних соседей мы утеряли миллионы своих русских сограждан, оказавшихся в ментальном, культурном плену и унижении.

Многие из них уже убиты, и могилы их бесприютны и неухоженны.

Мы утеряли огромные исконно русские плодородные земли, русскую реку Днепр, морские побережья, отвоёванные нашими предками, и города, построенные русскими воеводами.

Мы вырвали и бросили псам кусок национальной памяти размером с половину души и половину сердца.

Наш язык и наши святыни подвергаются ежедневному поруганию, вырожденцы топчут могилы наших солдат, уродуют памятники нашим поэтам, изгаляются над памятью молодогвардейцев – подростков, убитых фашистами.

При этом самозваные враги наши массово носят на себе фашистские знаки, бахвалясь и хохоча.

Древнюю русскую историю – распотрошили, обратив святых русских князей в чёрт знает что.

В чёрт знает что, повторяем, потому что преподаваемая в Киеве «история Руси» – это чертовщина и бесовская тарабарщина.

В нашу лавру пришли в чёрных сапогах и топчут нашу веру. В мощи Ильи Муромца тычут кривым пальцем, уверяя, что он даже не знал имени «русский».

Великие русские города Киев и Чернигов, лежащие в основании русской истории – равно как Новгород, Псков, Муром и Смоленск, – умыкнули под полу и унесли куда-то в сторону шляхты, продав и предав все их святыни и камни.

Доброе утро, русский человек. Помни об этом – и сделай всё, чтоб этот морок развеялся.

…Но такого утреннего обращения у нас не было.

Зато у них такие обращения – только вывороченные наизнанку всеми костями и внутренностями, вопиющие и сутью, и формой о лжи, предательстве и мерзости, – звучали круглые сутки отовсюду тридцать лет и три года.

Порой казалось, что мы боимся говорить правду, – оттого, что само её звучание раздавит нас.

На самом деле нас раздавит умолчание.

Нас способен раздавить только немой вопль прошлого и тяжестью в целое небо укор наших мёртвых.

Переехать всей страной в крепость

В любой день, помимо одной войны, в России может начаться другая. А быть может, и третья сразу.

Мы огромны, мы богаты, у нас невероятной протяжённости границы.

Эти объективные обстоятельства мы всё время пытаемся забыть. А на них надо смотреть в упор, неотрывно. Смотреть – и понимать следующее.

Любая страна по российскому периметру из числа отпавших ранее территорий – если она всерьёз хочет безопасности и реальной независимости – должна входить в состав России.

Целиком, с головой, с историей, с детками и бабками.

Стучаться в крепостные ворота и говорить: мы к вам.

А Россия должна быстро, невзирая ни на что, ставить печать на входе: здравствуйте-пожалуйста, заходите, располагайтесь, наш дом – ваш дом, наша крепость – ваша крепость, ваша безопасность – наша безопасность.

Только нахождение в составе России может быть уважительной причиной для России не Ваню на БМП туда отправлять в случае возникновения очередной турбулентности, а погрозить общим врагам самой большой бомбой.

Сама же Россия тем временем неизбежно выстроит себя как мобилизационное государство. Снизу доверху мобилизационное государство.

Страну, всегда готовую ко всему.

Где в центре стоят воин, рабочий, человек науки, священник, поэт, – а не барыга, шоумен, блогер и плут.

Где в цене мужество, дерзость и справедливость.

Где каждый знает, что сытость, тепло и право на отдых – результат непрестанной