Шрифт:
Закладка:
(Н)ой — Нод — Тод — Тор (антихрист).
Здесь наиболее интересно сочетание «Тод — Тор», то есть связь бога Тода и сына Люцифера Тора, антихриста. Бог Тод изображается в виде человека с головой птицы, а, как известно, птицы способны творить время. Другими словами, от Люцифера, как творца нашей Вселенной, бог Тод получил власть управлять пространством-временем, и именно Тод помогал Тору (антихристу) путешествовать во времени, спускаться в прошлое и общаться с пророками, в том числе с Исайей и Даниилом, и даже стать очевидцем Евангельских событий.
В отношении к Иисусу Назорею можно сказать, что он, несмотря на то, что был женат на женщине царских кровей по имени Мария, другой Магдалине, он всё же сохранил склонность к однополым отношениям, которая в Новом Завете передаётся с помощь слова «возлежал» с его двойным подтекстом. Уже много позднее, в эпоху итальянского Возрождения, стирающая грань между полами гомосексуальность будет отражена в женственности черт лица на портретах Иисуса Назорея. Так, например, через картины миланского художника Джовани Педрини (XVI в), Марко по прозвищу «д~Оджоно» (XVI в) и Джованни Баттиста Сальви (XVII в) родом из Сассоферрато, такая манера изображения лика Иисуса была передана с знанием того, что вождь иудейского народа был рождён от девочки-трансгендера. Тайну рождения Иисуса Назорея от мальчика Иосифа (Марии) этим художникам открыл сам Леонардо да Винчи, который, как известно, возглавлял в то время тайную организацию Приорат Сиона в должности Великого Магистра, и, разумеется, был посвящён в историю происхождения царя Иудеи. Эти художники отчасти были его учениками. В заключение следует упомянуть, что первым известным мужем Рахавы был (И)исус (Н)авин. Он, как ранняя живая копия Иисуса Христа, женился на ней сразу же после взятия им Иерихона. Рождённый от него сын Вооз был после его смерти усыновлён Салмоном, и он стал отцом Вооза по закону унижения. Поэтому то, что сказано о рождении Вооза в генеалогии апостола Матфея следует понимать, как только его усыновление Салмоном, не более того.
От женщины по имени Руфь Иисус Назорей унаследовал привычку перемещаться с одного места на другое, нежелание засиживаться в гостях, менять ночлег, не быть домоседом, блуждать. Такое утверждение следует из того, что Руфь произошла от моавитян, которые долгое время были кочевым народом, и содержали к востоку от Иордана своё подвижное хозяйство. Только много позднее эти потомки Лота, племянника Авраама, стали вести оседлый образ жизни, обзавелись собственным государством. Отсюда и появляется в Иисусе Назорее генетическая потребность в постоянной перемене своего местоположения, ходить с проповедями по палестинской земле, а не так, как Соломон, чтобы он, сидящий в Храме, как признанный царь, принимал у себя во дворце паломников.
В Вирсавии, красавице-прелюбодейке, мы подметили её качество самовлюблённости, селфистки (selfie), когда она, так однажды увлеклась созерцанием своего тела, глядя на его отражение в воде, где восхищалась своими формами до такой степени, что даже не заметила, как, стоя неподалёку, на неё во все глаза пялится царь Давид. И наш герой, современник Христа, другой Иисус, унаследовал от неё эту душевную зависимость, нарциссизм, правда, в лёгкой форме. Подобное самолюбование, возможно, и случилось, когда он однажды, одетый в хитон («не тканный, а сверху шитый», (Ин 19:23) с толпой иудеев (Ин 1:26) пришёл на Иордан к Иоанну Крестителю, чтобы от него тайно получить свою порцию — духа, которым был одержим пророк Илия. Там он, одетый в царскую одежду, только единожды посмотрел с восхищением на их отображение в воде. Греческий миф о Нарциссе, прекрасном молодом человеке, который был склонен любоваться своим телом в водах ручья, подобно Вирсавии, по всей видимости, уходит своими корнями в ветхозаветную историю об этой прекрасной женщине. В итоге можно сказать:
если разложить книги Библии в том порядке, в котором прозвучали имена четырёх женщин в начале генеалогии Иисуса Назорея, то они образуют своего рода музыкальный квинсекстаккорд (первое обращение доминант-септаккорда), который задаёт гармонику всему геному Иисуса Назорея. Действительно, Фамарь (Тора) и Рахав (книга Иисуса Навина) создают первый музыкальный интервал, прозванный большой секундой (62), а две последующие книги, в которых донеслись до нас имена Руфи (книга Руфь) и Вирсавии (2-я книга Царств) — сформируют две малые терции этого мелодичного аккорда (м3).
Воп (фр). В генеалогии у Матфея перечислены имена вплоть до рождения иудейского царя Назорея, прозванного Христом. Они важны только тем, что занимают собой тот промежуток времени (равный примерно семнадцать веков), чтобы чисто формально заполнить временной пробел, в течение которого с высокой долей вероятности только и мог сформироваться человек с внешними признаками Иисуса Христа. Другими словами, на протяжении этого времени, от Иисуса Навина и до рождения Христа Спасителя, должен появиться на свет двойник с чертами лица похожий на Господа. Другого смысла в перечне предков Иисуса Назорея мы не видим. Имена тех мужчин, перечисленных в генеалогии от Матфея, которые прозвучали в цепочке родовой линии, означает, что их гены активированы. Напротив, мужики, чьи имена отсутствуют в перечне, но которые принимали непосредственное участие в рождении предков Назорея, как, например, имена трёх царей, не упомянутых в родстве, означает, что их гены неактивны, заморожены и не переносят наследственную информацию от отца к сыну. Затем апостол Матфей (1) группирует цепочку предков Назорея по четырнадцати родам:
17 Итак, всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов.
Что это значит? Это означает, что генетическая память предков может сохраняться и передаваться на протяжении четырнадцати поколений, то есть далёкие потомки в состоянии «помнить»
