– Достаточно, – говорит Белла. – Теперь дай мне подумать.

– Ты мне веришь?

Она кивает.

– Конечно. Зачем тебе это придумывать? Разве что ты на самом деле сошла с ума...

– Это не так.

– Ну, тогда... – Белла снова присаживается рядом со мной, – нам надо как следует подумать.

– Белла, – говорю я, – спасибо.

– Да, хорошо. Ничего особенного. – Она на минуту замолкает, прикрыв лоб ладонью, потом резко поднимается и берёт свою сумку. – Идём, – говорит она.

– Куда идём?

– За обеденный стол. Мама со Стеллой нас накормят, а потом будем решать, что делать дальше. Завтра мы должны озвучить начальнице наши выводы, но я не думаю, что нам стоит рассказывать ей обо всём. – Белла искоса смотрит на меня. – В её интересах, чтобы магия и дальше оставалась мёртвой. Она отмахнётся от любых наших слов по этому поводу, особенно без доказательств. Разве что... – Она откидывается назад. – Может, ты сможешь левитировать по команде?

– Нет, Белла, я не могу левитировать по команде.

Она вздыхает, словно разочаровавшись во мне.

– Тогда решено. Давай возвращаться к работе.

Я крепко обнимаю себя за локти и неуверенно следую за Беллой в столовую, пока она вытаскивает из сумки блокнот и телефон Урсулы. Затем Белла поднимает взгляд на меня.

– Всё будет хорошо. Здесь есть закономерности. Мы сможем отыскать твоих друзей и всё исправить, я в этом уверена. Решение есть. Нам только нужно его найти.

Хотя в последнее время дела шли ужасно и с каждым днём становилось всё хуже, когда я вижу, как Белла усаживается за стол и листает потрёпанные страницы, то начинаю ей верить.

Глава двадцать третья

Мы с Беллой работаем до самой ночи, и в конце концов я звоню Джие, чтобы предупредить, что я не вернусь домой. Мы просматриваем всё, что есть в телефоне Урсулы, включая имейлы с тайного адреса, и из серии сообщений Калеба Ротко узнаём, что он не похож на других последователей идеи «#ВерностиНаследию». Он считает, что ухода Элиты из Шрама можно добиться только насилием; что нам нужно отделиться и создать собственное государство. К концу ночи мы не становимся ближе к разгадке, но исключаем Калеба из списка виновных. У него был какой-то секрет, но он бы не стал вредить Наследнику, любящему Шрам. Хотя бы это стало ясно. Наконец мы приходим к выводу, что нужно искать человека с деньгами, учитывая то, что я видела внутри зеркала. Если человек или организация могут позволить себе помещение с подобной обстановкой: застеклёнными клетками, хитроумными пыточными креслами и пищащим оборудованием, они должны быть богаты. Это может быть кто угодно из Элиты, но теперь у нас есть хоть какое-то представление о том, кого искать.

На моём телефоне нет сообщений. Ни от Джеймса. Ни от Урсулы. Мне больно из-за них обоих, но я слишком устала, чтобы чувствовать хоть что-то. Наконец я засыпаю в одной из гостевых спален наверху в облаке роскошных простыней и одеял.

Мне снится голубой свет.

Когда мы наутро приходим в участок, то занимаем одну из приватных комнат и закрываем дверь. Мы собираемся составить карту фактов, которыми можно поделиться с начальницей, и показать её сегодня днём, подкрепив теми доказательствами, которые мы сумели собрать. Конечно, мы не будем упоминать о магии, но об остальном расскажем как можно подробнее.

Здесь есть одно окно, которое выходит в бежевый коридор. Участок выглядит почти пустым, за исключением нескольких человек, печатающих отчёты на компьютерах, поэтому мы чувствуем уединение, даже когда начинается рабочий день и начинают приходить другие полицейские. У нас есть кофе и печенье в виде медвежьих лап, и впервые за несколько дней я чувствую себя почти нормально – ну, или я достаточно занята, чтобы мне так казалось.

Не говоря ни слова, Белла стремительно удаляется в кладовку и возвращается с огромным ватманом, маркерами и булавками. Она поручает мне изучить и распечатать фотографии и прикрепить их к листу, а затем проводит линии между разными участками карты, чтобы мы могли показать начальнице, как они связаны.

Белла обводит квадратом большой вопросительный знак в центре листа. Она подаёт мне знак, не поднимая глаз, как будто не хочет отвлекаться.

– Итак, у нас есть «Страна чудес», правильно?

– Ещё Урсула и озеро, – напоминаю я.

– Но мы не можем об этом рассказать. Нам нужно сказать, что кто-то утверждал, будто видел Урсулу там. Можно отметить, что дело Урсулы ведём не мы, но раз они обе исчезли в «Стране чудес»...

– Мы сочли уместным упомянуть о том, что мы слышали.

– Вот, ты начинаешь понимать, что к чему.

Я скольжу взглядом по точкам на карте, где собраны все мелочи, о которых мы смогли разузнать. Конечно, есть ещё то, что я видела собственными глазами, но мы не можем говорить об этом с шефом, по крайней мере пока. Меня начинает лихорадить от нетерпения.

– Белла.

– Да? – Она поднимает голову; её растрёпанные волосы лежат вокруг головы пушистым ореолом.

– У моих родителей была теория. У нас есть метки Наследия, верно? Но что, если это не просто метки? Что, если они работают как семена и им только нужен импульс, чтобы прорасти? – Вчера вечером я открыла правду и почувствовала, что это правильно. Сейчас я чувствую то же самое. – Что, если кто-нибудь выяснил, как можно вернуть магию? Но что-то вдруг пошло не так? Когда я была по ту сторону зеркала, я видела то кресло и записи. Кажется, там проводили эксперименты. Вдруг щупальца Урсулы – это что-то вроде мутации? А у Малли были рога. Что, если кто-то нашёл способ вернуть магию, но понял его не совсем правильно? – Белла смотрит на меня с растущей тревогой во взгляде. – Белла, это было бы просто ужасно. Настоящая катастрофа. Что, если кто-то попытался вернуть магию, но пробудил не то, что нужно?

У Беллы на секунду перехватывает дыхание, а затем она покашливает.

– Надеюсь, что нет, Мэри Элизабет. Я очень надеюсь, что ты ошибаешься.

– Привеееет, милые дамы. – В кабинет вваливается Тони, берёт печенье и заглядывает мне через плечо.

– Доброе