…

После разгона первой Государственной Думы, как я уже раньше говорил, было известное Выборгское воззвание.

Столыпин привлек всех лиц, подписавших это воззвание, к ответственности и они должны были подвергнуться наказанию.

Но здесь опять-таки произошел Шемякин суд: Столыпин все дело направил не для того, чтобы совершить правосудие — при правильном правосудии, лица эти могли подвергнуться замечанию, выговору, пожалуй, тюремному заключению, — но он направил все следствие к тому, чтобы лишить этих лиц прав на выборы в Государственную Думу. Все эти лица принадлежали преимущественно к конституционно-демократической партии, к кадетской партии, т. е. к партии либеральной (программу которой можно разделять или не разделять — это другой вопрос), в числе членов которой были наиболее культурные люди нашей интеллигенции, имевшие известный престиж в России. И вот цель Столыпина, главным образом, и заключалась в том, чтобы все эти лица были приговорены к такому наказанию, вследствие которого они потеряли бы право быть выбранными когда-либо в Государственную Думу.

Таким образом, лица эти подверглись тюремному заключению, с лишением права на выборы в Государственную Думу.

Как мне передавали весьма компетентные юристы, и в данном случае статьи были подобраны опять-таки несоответственно; решением этим преследовались не столько цели правосудия, сколько цели политические, и опять-таки вся эта махинация была сделана Столыпиным…

…

В его управление не только убивали лиц, которые по тому или иному поводу были неудобны, когда они принадлежали к тем сословиям, т. е. к толпе, за которую никто вступиться на может, или не посмеет, но даже подобные убийства практиковались и в отношении тех лиц, который по своему положению могли бы иметь какую-нибудь защиту, но все-таки таковую не находили.

…

Вторая Государственная Дума, по направлению своему, мало отличалась от первой Думы. Разница заключалась только в том, что ко второй Думе революционное брожение и вообще крайнее увлечение уже несколько поостыли, а затем в Думу эту не попали многие выдающееся деятели, которые были в первой Думе и которые были устранены Столыпиным от выборов, вследствие Выборгского воззвания и особого толкования закона о лицах, подвергшихся привлечению к следствию и суду.

Они были устранены от выборов в Государственную Думу таким способом: вначале Столыпин держал всех привлеченных лиц, не назначая суда, — а лица эти, будучи под судом, не могли выбираться, а потом посредством применения такой статьи, в силу которой лица эти лишились права выбора в Государственную Думу, независимо от тюремного заключения.

…

Все время проявлялось явное разногласие между деятельностью правительства и деятельностью Государственной Думы. Было ясно, что так дело идти не может. А потому Столыпин начал разрабатывать вопрос о том, каким образом сделать так, чтобы под благовидным предлогом распустить вторую Государственную Думу и затем, в случае разгона второй Думы, решить вопрос, как поступить: собрать ли третью Думу или же сделать coup d’etat государственный переворот.

К этому времени Столыпин приобрел уже значительную силу и в глазах Императора и придворной партии. Сила Столыпина заключалась в одном его несомненном достоинстве — это в его темпераменте. По темпераменту Столыпин был государственный человек и, если бы у него был соответствующий ум, соответствующее образование и опыт, — то он был бы вполне государственным человеком. Но в том то и была беда, что при большом темпераменте Столыпин обладал крайне поверхностным умом и почти полным отсутствием государственной культуры и образования. По образованию и уму, в виду неуравновешенности этих качеств, Столыпин представлял собою тип штык-юнкера.

Наталья Портнягина

С. Ю. Витте и П. А. Столыпин. Два взгляда на террор в период революции 1905–1907 гг

Люди столыпинской эпохи

Политический террор, принявший невиданный размах в период революции 1905–1907 гг., стал серьёзной проблемой для власти. Поэтому борьба с ним оказалась одной из важнейших задач для Совета министров и его премьеров в период революции. Опираясь на архивные материалы, стенографические отчёты II Государственной думы, мемуары, материалы периодической печати и другие источники, проследим за тем, как оценивали террор два выдающихся премьер-министра России периода революции. Использовали ли они все возможности власти для борьбы с ним? Оказывал ли террор влияние на политику правительства? Отчасти их оценка террора была схожей. Оба считали его опасным антигосударственным явлением, с которым следует бороться репрессией и созданием в стране общественного мнения, враждебного террору. Правительственные газеты, созданные ими, стали одними из немногочисленных изданий, активно боровшимися с революционным террором. Однако страх перед террором, желание использовать его в личных целях, помешали С. Ю. Витте и его кабинету успешно противостоять этому грозному явлению. Лишь П. А. Столыпин, применив непопулярные среди либеральной общественности меры, военно-полевые суды, одновременно с проведением реформ, смог справиться с этим феноменом. Ключевые слова: С. Ю. Витте, П. А. Столыпин, премьер-министр, Совет министров, революционный террор, II Государственная дума, кадеты, общественное мнение, либералы, правые.

Политический террор, принявший невиданный размах в период революции 1905–1907 гг., стал серьёзной проблемой для власти. Во-первых, необходимо было думать о безопасности кадров. Работа многих госслужащих была сопряжена с риском для жизни, от бомбы или пули не был застрахован ни министр, ни простой полицейский. Многие чиновники уходили в отставку, и, наверное, все при новых ответственных назначениях испытывали двойственные чувства, подобно И. Ф. Кошюо. Когда последнего назначили вице-губернатором в очень неспокойную Самарскую губернию, им «овладело весьма сложное чувство. Радость и сосущая тревога…» [8, с. 37]. Особенно мощный удар террористы нанесли полиции. Варшавский генерал-губернатор Г. А. Скалон писал С. Ю. Витте в ноябре 1905 г.: «Что же касается полиции, то, строго говоря, в настоящее время в Царстве Польском ее нет. Она числится лишь на бумаге, но в действительности ее малочисленность, нищенские оклады, получаемые чинами полиции, наконец, целый ряд убийств и тяжелых поранений, как высших, так и низших полицейских чинов, привели край к такому положению, что на помощь полиции мирное население теперь совершенно не надеется, и в последнее время стало даже готовиться к самообороне или же прямо обращаться к суду Линча. Надо удивляться, как при всех этих данных полицейские чины еще продолжают нести службу, а не бегут из Царства Польского» [14, л. 9 об.]. Во-вторых, чтобы справиться с революцией, власть должна была прежде всего справиться с террором. Поэтому борьба с ним стала одной из важнейших задач для Совета министров и его премьеров в период революции. Как оценивали террор два выдающихся премьер-министра России периода революции? Использовали ли они все возможности власти для борьбы с ним? Оказывал ли террор влияние на политику правительства? Этой малоизученной в историографии проблеме посвящена данная статья.

С. Ю. Витте, судя по