И я предпринял. Боль и паралич отпустили меня достаточно, чтобы я смог контролировать свое тело и взять в руки автомат. Паук, разумеется, видел это и сделал попытку мне помешать, но теперь уже выделить для этого достаточно Силы он не мог – бой отнимал слишком много. А я намеревался использовать подаренный мне шанс не на сто даже, а на все двести процентов. Первую очередь я всадил ему в грудь. Почти никакого эффекта: его плоть была мало уязвима для обычного оружия, а обильно поглощаемая жизненная энергия дополнительно усиливала его защиту. Если б ему не приходилось львиную долю своих ресурсов направлять на борьбу с Источником, я бы, наверное, вообще не смог ему повредить. А так шанс был, и еще…

– Рита! – крикнул я. – Перехват энергии!

Она кивнула – пьющей жизнь не надо объяснять, что это такое: энергию, поглощаемую нашим врагом, чуяли мы оба и могли перехватить ее. Именно сейчас и в данных обстоятельствах – могли, потому что Паук бился с Сеятелем и потому что во мне все еще сидел осколок Источника, который усиливал мои способности, а в Рите – катализатор Эдуарда. И мы, два вампира, подключились к энергетическому каналу доминанта и потянули энергию в себя. Одновременно я не переставал дырявить врага пулями, теперь уже превращая в кровавое месиво его лицо. И бой стал клониться к нашей победе. Оставалось лишь надеяться, что патроны в автомате и наши с Ритой возможности по поглощению энергии не закончатся раньше, чем мы загоним в гроб этого дьявола.

Но все решилось иначе. Игорь, о присутствии которого, мы в горячке боя, честно говоря, уже и позабыли, полностью освободившись от паралича, подскочил к Пауку сбоку и нанес ему сильнейший удар туристским топориком в шею. Раз, другой, третий, четвертый… Он молотил остервенело, вкладывая в удары всю свою боль от потери Ари и ненависть к тому, по чьей вине это произошло. Да, ее убила вспышка Силы моего осколка, но вселившийся в нее Паук не оставил мне выбора – иначе бы она убила всех нас. К счастью, Игорь, несмотря на утрату, все оценил правильно. Последний его удар отделил голову этого казавшегося неубиваемым монстра от туловища, и она покатилась по камням.

Но я-то знал, что это еще не все: Измененный такого уровня какое-то время мог обходиться вообще без физического тела. Если его сущности сейчас удастся ускользнуть, он через некоторое время всплывет в другом месте и в другом теле, и тогда все начнется по новой. Вот только тут мы уже ничего поделать не могли… Зато, как оказалось, смог наш неожиданный союзник. Источник, едва не проигравший бой Пауку, теперь не собирался позволить своему врагу уйти. Его Сила потянула сущность бывшего доминанта Измененных в себя, и Паук оказался бессилен. Я своим особым восприятием ощущал отголоски его ужаса и отчаяния, и на меня накатила волна злорадного удовлетворения: сдохни, сволочь, сдохни!

А в следующее мгновение мне резко стало не до финала этой схватки, потому что послышался звонкий голос Глеба:

– Папа! Мама!

* * *

Дальнейшее я помню смутно. Мы втроем плакали и обнимались, забыв обо всем на свете. В том числе и о стоящем рядом окаменевшем от горя Игоре. Глеб, всхлипывая, бессвязно бормотал:

– Вы нашли меня… нашли… Я держался… как мог держался… И надеялся… А он… он сковал меня… И пил силы… Я ничего не мог… Почти ничего… А потом высунулся… И Сеятель… Сеятель проснулся… Я прикоснулся к нему… чуть не утонул… Но он помог мне… внутренний помощник… Он всегда подсказывал… что делать… И тут помог… достучаться до Сеятеля… уговорить… Сказать ему… что Паук – враг… И он…

– Тихо, мой мальчик, тихо, – тоже всхлипывая, говорила в ответ Рита, гладя сына по голове. – Все уже закончилось.

– Очень сомневаюсь, – деревянным голосом произнес Игорь.

И мы, разомкнув наконец объятия, увидели их: пустоглазых и биоморфов, которые сходились к нам со всех сторон. Их было очень много, а мы… мы после боя практически на нуле…

В первый момент я не поверил своим глазам. Как это могло произойти: ведь Паук выпил из них жизнь?! Ну ладно, мы ему помешали, но, даже если это уцелевшие остатки, они должны теперь в растерянности бродить по острову, так как ими теперь некому управлять… Некому, кроме Источника. Ну конечно! Пробудившийся Сеятель поглотил своего врага, а теперь перехватил нити контроля его всеостровной паутиной – готовой Зоной, поданной ему на блюдечке с голубой каемочкой. Воистину царский подарок!

Между тем Глеб нахмурился, закрыл глаза, и создалось впечатление, что он общается с кем-то доступным лишь его восприятию… Биоморфы и пустоглазые надвигались на нас, смыкая кольцо, а мы – я, Игорь и Рита – сошлись трехиглым ежом, заключив Глеба в центр… И тут его глаза распахнулись. В них плескался ужас, а лицо было даже не бледным – серым.

– П-папа… он… Сеятель… нас отсюда не выпустит… Никого… Он… сказал… мы умрем…