дает покоя, что в мире есть такое великое, огромное королевство Вермут, с огромной территорией, природными богатствами, ресурсами, с народом, который не умеет и никогда не будет жить по чужой указке. Именно потому они пытаются заставить вас жить под гнетом! Потому их спонсируют внешние враги, которые слишком трусливы, чтобы самостоятельно пойти в войну против нас! Но они не понимают главного: мы — избранное мировой энергией королевство! Никому нас не сломить и не прогнуть!

Под конец речи Апелиус даже слегка охрип. Впрочем, это того стоило: народ взревел от восторга. Апелиуса подхватили и подкинули вверх. Подхватили и еще раз подкинули. Архимаг улыбался: впервые в обмен на артефакт подчинения он получил верность пожилого короля, рабов и продукты. Впервые еду и слова обменял на верность целого города.

И вновь — дела. Горожане охотно работали, выстраивая дивные для них механизмы на лесопилке, строили мельницу, которой будет управлять камень души и накопитель бао, одного заряда которого хватит на неделю вращения гигантских лопастей: всего-то и нужно, что на пару килограмм увеличивать вес лопасти, идущей вниз из верхней точки. Простое решение, экономящее энергию накопителя. Да и вместо старой мельницы на берегу речушки можно будет поставить нечто иное, в разы более нужное: допустим, те же овощи выращивать можно на насыпных грядках, и за водой далеко бегать не придется. Еще бы сточные канавы и канализацию вывести в реку за город, чтобы нечистоты смывало течением, но это потом, как архимаг станет адептом третьего ранга, и у него появятся время и силы на такую трудоемкую работу.

Архимаг посетил Утреннюю звезду, навестил связных и проконтролировал ход обозначенных работ. Забрал камни душ и расплатился с мастерами за заготовки артефактов, которые этот мир не видел лет девятьсот, а может, и вовсе никогда.

Вернувшись, Апелиус довел заготовки до ума, полностью расчертил костяные ложементы и приклады пятимиллиметровыми рунами. Как раз к тому времени из Сандоры вернулся разведчик, после доклада которого архимаг собрал на тренировочном полигоне отряд из десятерых охотников.

— Это — самострелы, — объяснил архимаг, показав на сложенные артефакты. — Вот сюда закрепляете такую обойму с шариками, направляете на мишень, жмете вот на эту скобу, как при выстреле с арбалета, и получается вот что…

Апелиус нацелился на соломенное чучело с кругами на груди, и на выдохе утопил спусковой крючок самострела. Стальной шарик с коротким громким свистом разрезал воздух и врезался в центр мишени: солому разбросало в стороны, затрещало бревно — основа чучела. Архимагу нравилось, что отдачи у оружия нет: работает то на иных принципах, чем известные ему пороховые пищали и пистоли.

— Вот эта металлическая штука — накопитель, оно будто ведро с магией. Объема такого "ведра" хватает ровно на три выстрела, поэтому изрешетить врага не выйдет. Подпускайте противника только на такое расстояние, с которого точно попадете. Не обязательно в упор, но лучше дать противнику подойти, и выстрелить в упор, чем трижды выстрелить в фигуру, что маячит в паре сотен метров, ни разу не попасть и потом убегать, с ужасом слыша, что враг догоняет. А теперь ты вот, — архимаг показал на ближайшего охотника, — возьми самострелы, подсоедини к ним баночку с шариками. Так, да. Теперь накопитель. Правильно. И стреляй в мишень.

Каждый с нетерпением ждал своей очереди, будто подростки. Толпа из десяти человек восторженно гудела, сопровождая каждый удачный выстрел одобрительными выкриками.

Апелиус знал, кому давать оружие. Охотники, стреляющие дичь с луков или арбалетов, быстро ухватили суть стрельбы.

За десять минут соломенные чучела изрядно поистрепались. Почти никто не промазал, а кто промахнулся первым выстрелом, следующие шарики клали ровно в цель.

— Эдак и щит магика можно пробить? — спросил охотник, стрелявший первым.

— Разве что слабого магика. Щитов много: есть привязанные к резерву магии самого магика, — объяснил Апелиус так, чтобы незнакомый с магией мужчина понял. — Вот привязанные к резерву выстрел не пробьет с первого выстрела. Но выстрелов пять-шесть защиту точно пробьют.

Только если перед стрелком будет адепт, а не маг. Да и в адепта еще попробуй попади…

— Здорово!

— А то! Пришло время нам перейти на настоящее оружие, — ухмыльнулся Апелиус, осознавая, что как раз до настоящего оружия еще далеко. Нескоро еще появятся пороховые бомбы, печати смерти, ядовитые газы, автономные турели на бао…

Ровно сутки стрелки тренировались, Апелиус для подзарядки помещал накопители в рунные круги, а когда и этого не хватало, без разговоров сливал бао сам, понимая, что лучше довести навыки стрелков если не до автоматизма, то до уровня уверенного пользования, чем столкнуться с паникой при встрече с врагом. Поэтому, пока одни охотники тренировались в стрельбе, другие учились на скорость менять накопители и емкости с шариками.

Спустя сутки тренировок архимаг наказал пятерым охотникам обучить обращению с самострелами самых смекалистых стражников, а с пятью другими выдвинулся к Сандоре. Заявление, что им нужно углубиться в пустыню, охотники восприняли без радости, но и особого страха не показали. За последние дни Апелиус успел добиться уважения у всех ключевых фигур Лурскона, и рядовые стражники и обычные горожане знали: рослый широкоплечий юноша за словом в карман не полезет и в обиду себя не даст. Да и привезенная из столицы еда позволила впервые за долгое время всем горожанам наесться до отвала, что добавило Апелиусу уважения.

Луки и арбалеты, более привычные охотникам, архимаг брать запретил. Это уже вызвало недовольное ворчание, но не больше.

До окрестностей Сандоры прошли без происшествий, поэтому Апелиус покружил возле деревеньки, надеясь, что пустыня подкинет ему какую-нибудь зверушку. Охотники сразу поняли, что их зачем-то водят кругами, но вопросов задавать не стали: архимаг удостоился разве что парочки недоуменных взглядов.

Долго бродить вокруг да около не пришлось, пустыня оправдала ожидания архимага. Нарезая очередной круг, Апелиус забрал влево: заклинание показывало, что в той стороне находится монстр. Шестеро человек одновременно перебрались за бархан и заметили огромного арморкэта.

Монстр был стар: пластины брони побелели от старости, а шея сбоку была лишена защиты: чей-то давний удар сорвал костяную пластину, оставив на других три глубокие полосы. Наверное, монстр покинул прайд, почуяв приближение смерти, но охотники видели монстра впервые. Привыкшие ставить силки на зайцев и стрелять диких коз, мужики с плохо скрываемым страхом смотрели на огромную рычащую громаду.

— Оружие к бою! — скомандовал Апелиус. Мужчины спохватились, и, чертыхаясь, дрожащими руками потянулись к накопителям.