видно из новостей, не стал спускать с рук Адольфу покушение на своё убийство (что, кстати, вполне предсказуемо) и нанял на убийство главы неофашистов какого-то там бывшего заключенного. И тот (что, кстати, всё также вполне предсказуемо) не справился со своим делом. Прямо как он, как сам Коул. Можно, конечно, говорить, что наёмник сделал всю свою работу идеально, и если бы не забытый жирдяем-Французом телефон, представитель корпорации «Техно» в Хротцбер был бы уже мёртв, но...

Но у Леонарда Милье, не сумевшего убить Адольфа, наверняка так же найдётся куча отмазок в связи с его эпичным провалом.

Дальше события развиваются ещё интересней! Этого самого Леонарда Милье кто-то выкрадывает прямо из полицейского участка, где его держали после попытки убийства Адольфа. Говорят, что этим делом занялся Трой, известный в Хротцбере наёмник, и Коул уже догадывался, кто за этим стоит...

Француз, кто ж ещё! Во-первых, если бы Адольф вдруг возжелал бы вытащить Милье из тюрьмы, Коул бы, скорее всего, об этом бы уже знал. Возможно, тогда именно ему бы фюрер и поручил данную задачу.

Во-вторых, едва ли Адольф бы нанял на работу Троя — человека, который за время своей, скажем так, деятельности, порешил столько скинхедов, что и подумать страшно. Нет, союз фюрера с этим наёмником Коул представлял себе в последнюю очередь.

Ну и в-третьих... Леонард Милье ведь и без того был в руках Адольфа, верно? На кой чёрт ему вытаскивать из тюрьмы того, кто и так готов давать показания против его, фюрера, главного врага? Милье ведь, фактически, согласился лить воду на его мельницу, лишь бы его оставили в живых — так зачем же тогда устраивать этот дурацкий побег?

Нет, конечно же, за побегом стоит Француз. Где он снюхался с Троем — это большой вопрос, но это не так и важно. Наёмников вообще легко можно сравнить с проститутками — кто больше платит, на тех они и работают. Так что, в общем-то, Троя вполне можно понять...

Только вот... Что теперь будет с бедным Леонардом Милье-то? Француз вышлет его куда-нибудь за границу? Выдаст новый паспорт, придумает, где тому спрятаться, чтобы не нашли полиция и люди Адольфа? Едва ли. На это нужно слишком много денег. Гораздо дешевле будет этого Милье просто убить. Как говорил какой-то великий тиран, «нет человека — нет проблемы». Так что наилучший исход для Леонарда Милье, если его тело найдут (желательно не по частям) и захоронят, как человека.

Слегка пьяный Коул самозабвенно предавался своим рассуждениям, даже и не подозревая, насколько он далёк в них от истины...

Грэг Рэзод в восторге шагал по коридору, ведущему к кабинету Адольфа — подумать только, самому главному кабинету во всём южном краю Хротцбера, где и обреталась банда (ой, в смысле, корпорация!) неофашистов! И сейчас Грэг вполне может получить то, что заслуживает, то к чему он шёл все эти дни — а именно, звание лейтенанта корпорации «Скинни»! Конечно, может быть (один такой маленький вшивенький процентик из ста) и так, что фюрер вызывает его чтобы за что-то отругать, но... За что, спрашивается? Рэзод ведь всё это время верой и правдой ему служил, и даже убил одного из главных врагов фюрера — лейтенанта Мак Грейна! Так что... За что ему взбучку-то устраивать?

Грэг подошёл к самой двери кабинета Адольфа. Глубоко вздохнув, он трижды перекрестился и шагнул прямо в основное убежище фюрера.

Адольф с каменным лицом смотрел на скинхеда, вошедшего в его кабинет. Гигантская свастика висела у него за спиной, на письменном столе красовался огромный чёрный череп. Они с Грэгом в кабинете были совершенно одни — никакой охраны, никаких посторонних глаз — настолько фюрер был уверен в своей безопасности.

— А, Грэг? — бегло кинул взгляд Адольф на вошедшего в его кабинет скинхеда. — Пришёл? Ну, проходи, садись! Хоть посмотрю на тебя, новую «ходячую легенду»!

Последние слова фюрер произнёс не без нотки презрения. И от одних только этих двух фраз внутри у Грэга всё перевернулось.

Что такое? Неужели своими словами (или, что ещё хуже, действиями) он как-то прогневал Адольфа? Но он же старался, старался как мог, лишь бы хоть как-то...

— Я понимаю, ты хотел привлечь моё внимание, — произнёс фюрер, глядя в окно, на вечный Хротцберский дождь. — И что ты ради этого делаешь? Толкаешь речи, вызывающие у моих парней отвращение к Французу? Убиваешь одного из главных лейтенантов Мак Грейна? Накаляешь обстановку, которая и без того натянута, как струна?

Адольф перевёл свой взгляд на Грэга. Медленно, словно оценивая его.

Рэзод невозмутимо стоял супротив своего фюрера. Внутри, про себя, он отчаянно перебирал все известные ему молитвы, ибо тот самый «маленький вшивенький процентик», что фюрер будет его ругать за его действия, становился всё реальней и реальней.

Но при этом виду о том, что сейчас он отчаянно паникует внутри, скинхед не подавал. От слабостей надо избавляться. А если не можешь избавиться от какой-то слабости, то... Умей её хотя бы скрыть!

— Знаешь что, Грэг! — внезапно черты лица Адольфа размягчились. — А я ведь тебя понимаю. Ты же делаешь всё это не просто так, из, скажем, хулиганских побуждений. Ты ведь просто хочешь принести пользу своей корпорации, верно?

— Да, мой фюрер! — вытянувшись по струнке выкрикнул Рэзод.

— Понимаю... — солгал Адольф. — Я сам таким был... — вновь солгал. — Скажи мне только одно, Грэг... Чего ты хочешь? Чего ты добиваешься своими действиями? Должно же быть у всего этого какая-то цель?

Скинхед мгновенно сообразил, что его шанс настал. Если сейчас он не озвучит своих стремлений, скорее всего, более подходящего момента уже не будет.

— Я желаю стать вашим лейтенантом, мой фюрер! — провозгласил он. — Чтобы верой и правдой служить корпорации «Скинни»!

Адольф вновь смерил его взглядом.

— Что ж... — проговорил он. — Неплохо, неплохо... А знаешь что, Грэг? Я дам тебе это звание! И плюс к этому шестьсот тысяч в добавку! А? Как оно?

Грэг лишь сглотнул слюну от волнения. Он и не думал, что фюрер к нему обратиться с настолько выгодным предложением.

— Только с тебя, Грэг, одна услуга! — продолжил свою речь Адольф. — Ты должен будешь кое-кого убить. А именно — убить Француза. Думаю, с твоими амбициями (да и с командирскими наклонностями тоже) для тебя это