Шрифт:
Закладка:
Я — не исключение.
Правда, никогда не думал, что наши пути могут хоть как-то пересечься с дочерью всеми известного и уважаемого Эмиля Бестужева.
Но те самые пути встретились, столкнулись и переплелись. Я не жалею, что решил открыть глаза Эмилии. Потому что она не заслуживает предательства. Она — человек, который достоин всего самого наилучшего в этой жизни. Добрая, безобидная, любящая и ценящая родных и близких. Она та, кто знает себе цену. Та, кто знает, как нужно себя вести в том или ином месте. Она та, кто отвечает за любое свое слово. Ответственная, порядочная, честная.
Мечта любого мужчины.
И сейчас она моя. Вся и полностью.
Сидя в кабинете Эмиля, я ещё раз изучаю документы, которые он мне протянул. Я уже понимаю, что это такое, однако мозг затрудняется соображать.
Я неоднократно отказывался. Не хотел иметь никакого отношения к компаниям Эмиля, но, видимо, он не справляется со всеми. Даже с помощью Эмина, который пашет днём и ночью, что для многих стало неожиданностью. Ведь со стороны Эмин смахивает на обнаглевшего мажора. Именно таким его считают некоторые известные бизнесмены. А на деле парень точно такого же характера, что Эмилия. Ответственность и честность — самый важный принцип жизни.
— Эмиль, я повторял несколько раз. Не затруднюсь сказать вновь: извини, но я не принимаю этот так называемый подарок. Он лишний. У меня есть все необходимое. У Эмилии тоже все замечательно, мы ни в чем не нуждаемся. Поверь мне.
— Это не подарок, Евгений, — выговаривает ледяным тоном. — Ты сейчас отказываешься помочь своему тестю. Я в основном нахожусь в Штатах. Слишком много всего наваливаю на Эмина. Он не успевает никак. Знаю, старается. Вижу. Но он не железный. Ты тот, кому я доверяю и кому я могу отдать все права на управление компанией. Ты — ее новый владелец. Знаю, сразу сравниваешь себя с тем подонком. — Бестужев кривится, словно от тупой боли, всматриваясь в мое лицо внимательным взглядом. — Но не нужно. Ему я ничего не передавал. Никаких прав. Мне всегда что-то в нем не нравилось. Настораживало. Потому он и бесился, дошел до мошенничества. В тебе я уверен на все сто процентов. Доверяю, как родному сыну. Поэтому... Просто помоги.
Что бы не говорил Бестужев, я-то прекрасно знаю, что это всего лишь повод. Эмилия отказалась брать от отца подарок, ссылаясь на то, что Женя против. Этот разговор был не при мне, но я случайно все услышал, хоть и не придал виду. И вот, Бестужев идёт на такой шаг, лишь бы его дочь стала хозяйкой хоть какой-то части его наследства.
— Хорошо, — нехотя соглашаюсь, потому что прекрасно знаю: Эмиль не остановится, пока не добьется своего. Завтра сделает ещё одну попытку достучаться до меня, послезавтра вновь будет уговаривать. — Утром сядем и поговорим. Но документы подпишет Эмилия. Все, что ты хочешь переоформить на меня, ты сделаешь это на ее имя.
Эмиль одобрительно улыбается.
— Всегда знал, что ты тот, кто нужен Эмилии. Моя дочь — настоящее сокровище. А ты именно тот, кто будет беречь ее всю жизнь. Главное, не обижай ее и иди на уступки. Скоро вы станете родителями. Поверь, ей будет сложнее вдвойне. Уговори ее некоторое время не посещать студию. И вообще, переезжайте к нам, чтобы Арина могла помочь Эми. Дочь упирается, говорит, что справится. С твоей помощью.
Не посещать студию? Невозможно. Эмилия не согласится ни в коем случае.
Уроки она не преподает. Потому что уже девятый месяц беременности. Как бы она не хотела — просто не может. Ей сейчас даже дышать трудно. А я на работе как на иголках сижу. На важных совещаниях десятки раз заглядываю в экран телефона, чтобы узнать, не звонила ли Эмилия. Совсем чуть-чуть осталось до родов, и я переживаю так, как не переживал никогда в жизни.
Насчёт переезда она тоже не согласится. Правда, эту тему особо с ней не обсуждал, поскольку она сама однажды сказала, что после родов никуда не уедет. Даже в отцовский дом. Эмилия хочет сама с рождения воспитать своего малыша без чьей либо поддержки.
— Эмиль, я ее больше жизни люблю. И да, ты прав: Эмилия — настоящее сокровище. Я не собираюсь ее обижать или чем-то задевать. Любимых оберегают, уважают и ценят. А Эми достойна всего перечисленного.
Положив на стол папку, я кошусь на дверь. Эмилия в этом же доме, и я пришел сюда буквально час назад, а уже успел соскучиться. Детский сад, ей богу. Не понимаю свою реакцию на нее. Да только одно знаю ясно: когда она рядом, на душе становится легче.
Эмилия
— Мам, ты уверена, что я справлюсь с родами? Чувствую себя выжатой как лимон. Не представляю, как тужиться буду.
Мама улыбается этим словам, ставя передо мной чашку чая. Садится напротив.
— Ты справишься, я даже не сомневаюсь. Моя дочка сильная. Последняя неделя осталась. Не пугай себя, не накручивай. Все будет прекрасно.
— Женя точно так же говорит. — Сделав глоток чая, я мечтательно улыбаюсь. — Мы хотим куда-нибудь улететь через несколько месяцев после родов. Втроем.
— Почему бы и нет? Надо отдыхать, родная. Ты до сих пор дома не сидишь, все о своих девочках думаешь.
— Так соревнования на носу! — тут же восклицаю я. — Буквально через две недели!
Им не понять, я убедилась неоднократно. Все думают, что легко отойти в сторону накануне соревнований и наблюдать издалека за детьми, которых сама учила всему. Нет, такое невозможно.
Я вздрагиваю от неожиданного покалывания внизу живота. Положив руку в область пупка, пытаюсь понять, что это было. Может, просто малыш пинается?
Мы до сих пор не знаем пол нашего ребенка. Никогда не интересовались. Решили, что лучше узнать, когда первенец родится.
Жени нет. Точнее, он в кабинете папы вместе с ним. Так всегда происходит, когда мы приезжаем в отцовский дом. Не знаю, о чем они разговаривают уже целый час, но что-то меня тревожит. Такое ощущение, будто я сегодня рожу.
От этой мысли по телу пробегает волна ледяных мурашек. Выпрямляю спину, поддаваясь ощущениям. Мне больно? Вроде бы нет. Но что-то не так. Внизу живота тяжелеет
