Иногда в тишине вдали от «семьи» она проводила параллель с Винчесто, но предпочитала этого не делать, ибо от осознания легче не становилось. Наоборот, мысли о том, что всё могло быть иначе, ей не прельщали, указывая на годы, прожитые в одиночестве.

— Ты прав. Я просто устала, пойду отдохну, — с исчезновением Вики нитки, которые хоть немного связывали с мужчиной, и вовсе разорвались, даже симпатия куда-то подевалась, возможно от горького осознания, что дочь сейчас с любимым, когда она обязана находиться подле этого мужчины.

Знала, что любит, понимала, что хочет видеть его, но воспоминания о прошлом из памяти не стирались. Видя, как любимого охватывает тьма, лишая разума, она поклялась, во что бы то не стало, насколько бы не были сильными её чувства к нему, не рисковать ребенком и дать возможность Вики жить.

Однажды Винчесто признался непризнанной, как ему хотелось бы назвать дочь Викторией, но всё это было брошено между слов, и она запомнила, проникнув именем. Ей всегда была интересна реакция демона на голубоглазую девочку с её глазами и его острыми скулами, характером и цветом волос.

— Милая, тебе не нужно держать всё в себе, — Вильям нагнал жену на лестнице, придержав за белоснежный рукав «убитую горем» мать. — Я ведь рядом.

Он думал, что сейчас именно тот момент, чтобы поддержать жену, прижать к своей груди, бесконечно отрицая тот факт, что она согласилась стать его женой лишь по причине незаконного ребенка, вовсе не от взаимных чувств или любви.

— Вильям, пожалуйста, давай позже, — с тяжёлым пониманием кивнул, направившись в свой кабинет, дав ей то, о чём она просила.

Сейчас он напьётся, залив душу местным алкоголем, вновь убедит себя в сложности её характера, а не в отсутствии к нему чувств, а ночью будет забвенно любоваться светлыми волнистыми прядями женских волос, прилипших к лицу, боясь прикоснуться, потревожив и без того неспокойный сон.

——===⊰s⊱•===—•—

— Я бы сказала иначе: «В сердце боль, а в душе любовь», — девушка не подавила собственную улыбку, в манере мужчины не смотря на него всё также в окно, разглядывая какие-то родные, но такие далёкие для неё просторы. А сердце словно помнило, заливаясь теплом от увиденного.

Но вот демон развернулся, несколько удивившись ее чёткому ответу, настолько, что он попал в яблочко.

— Откуда такие мысли? — мужчина задумчиво повёл бровью. — Всё ли в этом мире берёт корень у любви?

— Может быть и нет, но она повсюду, — Вики развела руками, говоря то, чего рассказывать не планировала.

В какой-то степени это было и её откровением, признанием самой себе и не отрицанием очевидного.

Татуированный взбалмошный придурок, который вызвал в ней скорее ярость, чем что-то другое, но, как известно, ярость — равно страсть.

— Ваши глаза, они как вино. Настолько крепкое, повышающее градус с каждым ударом сердца, но расслабить эти эмоции и отпустить ту, которую любите, не можете, — она на мгновение умолкла, думая о том, как лучше перефразировать фразу. — Это выше Вас, Вы просто не можете этого сделать.

Демон был спокоен, как тихая гавань, как ранее неторопливое утро, как закатное солнце, постепенно садившееся за горизонт.

Но на самом деле эта невозмутимость была ни чем иным, как маской для отвода глаз. В душе крылось много боли от пережитого, разочарования и печали. Почему-то демоница это четко уловила, смотря на его спокойствие.

— Я в безвыходном положении? — он улыбнулся, насмехаясь, но не упираясь её излишней заинтересованностью, давно он ни с кем не разговаривал ни о чём помимо Ада.

— Вряд ли, если бы так было, взгляд не горел бы адским пламенем, — демоница в манере матери откинула мешающие пряди волос за спину, привлекая внимание демона, словно тупым ударом поддых.

— Но вы не можете решиться, это что-то, что тянется за Вами, словно кровь в Пандемониум. Изменить, вернувшись обратно, нельзя, но исправить гораздо сложнее.

— Если бы в жизни всё было так просто, как слова, — демон сжал руку в кулаке от чего перстень рассёк грубую кожу.

Взгляд переметнулся к наследнику, свернувшему в их сторону, что, присвистывая, рассекал привычно огромные тёмные коридоры.

— Ты права, — демон понизил свой осевший до костей голос, возвышаясь над девушкой из-за внушительной разницы в росте. Ему пришлось нагнуться к ней, остановившись возле женского уха так, чтобы Люциферу не удалось прочесть его по губам и услышать, будучи всё ещё на приличном расстоянии от них.

— Но слова ничего не стоят, болтать может любой…. — сказал так невозмутимо, словно холод мог стать льдом, больно ударив.

— Вики, ты уже успела разозлить нашего неприкосновенного Адмирона.

Наследник собственной персоной подошёл едва ли не в плотную, словно час назад не целовал её в радиусе нескольких коридоров. Одна его рука спустилась на перила поодаль от мужчины.

— Ничего я не сделала, — она запротестовала, даже не глядя в эти наглые глаза.

— Красивое имя… Вики, — Адмирон Винчесто кивнул Люциферу, исчезнув одним щелчком пальцев.

— Кто он? — девушка заинтересованно покосилась на то место, где раньше был мужчина.

Неожиданный интерес словно внутри царапнул ногтем настолько сильно, что вынудил обернуться в сторону демона. Хотя ещё минуту назад избавиться от назойливой компании было желанием номер один.

— Правая рука отца, доверенное лицо — Адмирон Винчесто, — парень улыбнулся так, словно был котом, наевшимся жирной сметаны, не хватало начать облизывать усы. — Соскучилась по мне, малышка?

Заинтересованность с персоны Адмирона сошла на нет, волна ярости захлестнула Уокер с головой. Она не забыла о его подставе, как сильно она рисковала быть замеченной Дьяволом, и даже тогда Шепфа её не спас бы.

— Ты гад! Как ты мог меня так подставить, Денница! — она ударила кулаками парня по груди, вызвав у него сдавленный смешок от жалкой попытки нанести ему увечья. — Ты хоть осознаешь, что бы Сатана сделал со мой, если бы пришёл минутой раньше и застал нас?

На сей раз пощечина, а потом и ещё одна, более твёрдый показатель её злости, которая накрывала с каждой секундой всё больше. Как он может себя так, вести, не зная, на каком волоске она была. Кто не знал о жестокости Дьявола, как сам Люцифер, который не раз был удостоен чести личной встречи с отцом в одной из пыточных.

Прижав строптивую к стене, демон жадно впился горячими губами в её мягкую шею, сжав широкие бедра. Забавно было наблюдать за тем, как быстро