– Но убивать-то зачем?

– Не знаю, я не психиатр. Приношу извинения…

– Да к черту ваши извинения! Что с ним теперь будет?

– Уже ничего не будет. Он дал признательные показания и умер. Если это вас утешит, то умер… плохо. Пытался бежать с базы, ночью попал в аварию, и его почти съели свиньи. Поисковая группа разогнала хищников, остановила кровотечение. Он выдержал короткий допрос и умер от шока.

– Да пусть бы его сожрали все свиньи мира! Лизку-то это не вернет!

– Она точно не была вашей дочерью?

Почувствовав, что еще один вопрос – и на базе добавится трупов, я молча встал и пошел на выход. Остановился у двери.

– Вы проверяли ее комнату? Ничего не украдено?

– Трудно сказать, у нее почти не было с собой вещей.

– Видеокамера и кассеты на месте?

– Не припомню ничего похожего.

Я застонал и привалился к косяку.

– Ищите! Ищите старательно! В номере, в квартире убийцы, в его машине. Первое, о чем вспомнит Аманда, когда узнает о смерти помощницы, – об этих кассетах. И усильте, удвойте, удесятерите охрану профессора Клампса. И самой Аманды. Если с ними что-то случится… Я-то себе работу найду, а вот вы…

Повернулся и вышел.

На выходе из тюрьмы меня поджидал Том. Стараясь не встречаться со мной глазами, произнес:

– Мне очень жаль, Влад. Мы сделали все, что смогли.

– Спасибо, дружище! Скажи, кто допрашивал этого говнюка.

– Я.

– Запись осталась? Можно посмотреть?

– Вообще-то нельзя. Но тебе… Сейчас найду.

Он покопался в телефоне и повернул его экраном в мою сторону.

Мелкий плюгавый типчик с изрядным пузом. Помню его – в конце вечера он отирался возле нас, я несколько раз задевал его, извинялся, а он еще с таким забавным акцентом отвечал: «Ничего страшного». Сейчас, кстати, акцент почти не заметен. Морда побита, и модная прическа в беспорядке, но, когда человека ели свиньи, пусть и не закончившие свою работу, обычно остается больше следов. А еще он спокоен, слишком спокоен для человека, который знает, что вот-вот умрет. Или не знает?

– Том, что вы ему вкололи?

Здоровяк, похоже, не понял вопроса.

– Что вкололи? Он сам все рассказал.

– Я не про «сыворотку правды». Обезболивающее кололи?

Обязательно должны были вколоть. Без него недоеденный человек вряд ли будет способен на камеру что-то рассказывать: либо вырубится от шока, либо будет кататься по земле и выть от боли.

– Не знаю, честно говоря. Ребята перевязывали, возможно, что-то укололи. Не обратил внимания.

Ребята, а не врач. А у ребят под рукой только индивидуальная или автомобильная аптечки. Там из обезболивающих – только таблетки, которые и работают медленно, да и слабоваты, честно говоря, для человека с рваными ранами. Еще там есть шприц-тюбик с триме-хрен-знает-чем – родным братом нашего промедола[46]. Который всем хорош, но заметно клонит в сон. А персонаж на видео – бодр и весел. Радостно рассказывает, как его оскорбил отказ Лиз пойти с ним заняться сексом, как он украл у пьяного меня пистолет и всех застрелил.

– Том, как на него вышли?

– Все знают, что у Франсуа в отеле нет внутри камер и хорошая звукоизоляция. Все случайные парочки ходят туда. Но мало кто знает, что внешний периметр французик пишет исправно, причем хорошими камерами. Когда поднялся переполох из-за стрельбы, Франсуа сам прислал нам стоп-кадры. Этот уродец не только двигался, как в плохом детективе, он еще пистолет проверял перед входом. Точно под камерой.

– С этим понятно, а дальше?

– Дальше ты видел. Он успел угнать джип со стоянки и покинуть базу до того, как мы спохватились. Но в темноте зарулил в канаву, там его погрызли свиньи…

– Том, я очень ценю то, что вы с ребятами сделали. И никогда с моей стороны не будет никаких упреков. Но расскажи честно – где вы его поймали на самом деле? И где допрашивали, до того как скормить свиньям?

Сержант поперхнулся и замолчал. Он все так же не смотрел на меня.

– Том, этот подонок заслужил то, что вы с ним сделали. Я и сам бы не смог придумать способ лучше. Но пойми – негодяй был не один. И очень важно остановить того, второго. Иначе одной смертью дело не закончится.

Томас вздохнул раз-другой… и решился:

– Сученыш бежал не наружу. Он спешил в VIP-зону, где коттеджи начальства.

– Он большая шишка?

– Нет, он любимчик Вяленой Трески Свенсон. Черт, забыл, что ты не здешний. Фрея Свенсон – заместитель директора базы по… даже не выговоришь сразу. Что-то там про обеспечение основной деятельности.

– Завхоз?

– Нет, бери выше! Под ней и материальное снабжение, и внутренний порядок, и еще чертова пропасть обязанностей. Все, что не касается Ворот и транспорта. Еще патруль не под ней, командир здешнего патруля функционально подчиняется начальнику базы и организационно – командиру орденского патруля… Короче, все сложно. Но власти у нее реально много, плюс она в большом авторитете.

– Второй человек на базе?

– Как бы не первый. Начальников сменилось уже четверо, а Треска Свенсон как сидела на своем месте, так и сидит, и никакая ротация ее не касается.

– Ладно, бежал подонок под юбку к мамочке. Не успел, вы его поймали. Что дальше?

– Начистили рыло, начали допрашивать. Он поначалу хорохорился, потом сдался, начал рассказывать. Но все равно до последнего момента был уверен, что Свенсон его защитит.

– Так бы и случилось, если бы вы не отвезли его потом в саванну?

– Уверен. И не жалею ни минуты, даже если обман вскроется. Но ребята ни при чем – я командир, мне и отвечать.

– Не вскроется. Мы в одной лодке, а местным следователям лишний шум ни к чему. Признание есть, мертвый злодей есть – закрыли дело.

Сержант снова выдохнул, на этот раз с облегчением.

– Так где вы этого Жан-Кристофа задержали все-таки?

– Чуть не доходя гостиницы.

– Обыскивали? Был у него с собой ключ от номера? Как карточка или айди, только темно-синий?

– Да, был, определенно. Мы еще очень удивились – у него служебная квартира, зачем номер в гостинице снимать?

– Мало ли? Если он женат, старался не водить подружек домой, например.

– Нет, не женат. Он местный Казанова, несмотря на малый рост, длинный нос и здоровенное брюхо. Заливает девчонкам, что в его силах повлиять на Вяленую Треску, чтобы по ротации не отправляли в плохие места. Или даже отправили на Остров Ордена или Нью-Хэвен. Медом им там намазано, в этом раю для старых извращенцев.