уклонение от полетевшей навстречу какой-то изукрашенной тарелки напитанной магией, и вот заклинание уверенно ползет по потолку, в двух метрах от цели совершив резкое ускорение, как змея стремительно прыгая на свою жертву, чтобы *?:%")":? в последний момент разбиться о подставленную руку торговца, за одеждой которой поблескивал металлом неизвестный наручный артефакт. Шерид. Заклинание за пару секунд добралось до цели, но все встречные противники оперативно и слаженно отреагировали на угрозу, избавившись от неё. Хотя если бы не артефакт у торговца. Но зато такой небольшой заминкой успел воспользоваться Замор, вновь истекая кровью из носа от напряжения, он совершил молниеносный рывок к воину с красным глазом, чтобы полоснуть его мечом по правой руке. На пол упало несколько капель крови, а подраненный "отец", скривившись от боли, бросил быстрый взгляд на эльфийку Симону. Короткая беседа взглядами, и троица разорвав дистанцию отпрыгнула от Замора, после чего скрылись в соседней комнате, убегая.

- Куда? - показался в окне Эквил. - Замор! Нужно их догнать.

- У меня уже нет сил. - оперся он о стену. - Я к твоему сведению только от яда отошел.

- Точно, извини. - скривился Эквил, архикровист несмотря на все свои возможности, смертен. - Нужно уходить отсюда, снаружи стало слишком шумно.

- Долго что-то они. Как всегда в общем. - вытер он меч о штору, стирая кровь.

- Уходим через тот особняк. - махнул Эквил рукой в сторону забора с проломом. - Тут еще всё в ядовитом тумане.

- Да, да. - прокряхтел Замор, отрываясь от стены и вгоняя свой клинок в ножны. - Ни минуты покоя.

Несмотря на свою усталость, он довольно ловко перепрыгнул окно во двор, уверенно побежав к забору. Кинув последний тоскливый взгляд на разрушения в доме и кучу богатств что там есть, и которые теперь достанутся неизвестно кому, Эквил пристроился вслед за своим напарником. Устало смотря себе под ноги, парень не заметил как его напарник бросил задумчивый взгляд за спину, в сторону убежавшей троицы. Он размышлял о том, что правильно ли он поступил, позволив им уйти, и даже спас одного из них. Раз Автор хотел одного из них убить, то его задача нарушить его планы. Так он создавал хаос. Да и...

- Считай это расплатой за попытку меня убить. - тихо прошептал он, зная что его услышат. - Я не позволю закончить это словами "Конец истории". Всё пойдет не по твоему сюжету.

Пробежав сквозь дом, и выбежав на улицу, они быстро смешались с толпой. Клиент мертв, а на них охотиться эльфийка с "папашами". Теперь Эквилу нужно думать над тем, что делать дальше и как жить в таком неприветливом к нему миру.

Интерлюдия Вторая

- Больно? - участливо осведомилась Симониэль.

Кжерит тепло посмотрел на неё своим красным глазом и улыбнувшись, отрицательно замотал головой. Рана хоть и выглядела серьезно, но была на самом деле незначительной. Задеты было лишь мышцы, а кость, артерии и нервы не пострадали.

- Сейчас тебя зашьем, и будешь как новенький. - улыбнувшись несколько проказливой улыбкой, которую так любил отец Кжерит, она начала умело зашивать рану.

Если бы даже были задеты нервы и кость, это бы тоже лишь временно вывело её отца из строя. Месяц работы, и ему бы уже маги прижили новую руку. Имея в распоряжении магов Рукава Крови, можно позволить себе многие ранения.

- Вот, выпей. - вышел из соседней комнаты их небольшого особняка на краю Агрейда, её второй отец Вестериос.

Взяв здоровой рукой большую кружку со странной зелено-бурой жидкостью внутри, мужчина не дернув не единым мускулом на лице, смело выпил этот неизвестный алхимический настой. Симониэль и сама не знала из чего он их делает, как-то раз когда она поинтересовалась папа сказал что ей лучше не знать. Это интриговало, но она сдержала любопытство. Ей хватило намека на то, что одним из ингредиентов были насекомые. Алхимикам, не магам, приходилось искать более сложные пути для своей работы.

Отпив из кружки весь настой за раз, Кжерит отдал пустой сосуд алхимику. Сколько он уже раз пил его, а иногда и похуже. Эта была его не первая рана, а ей приходилось уже далеко не впервые лечить своих отцов. К сожалению, люди не живут долго, и если они не умирают от очередной её миссии, то их забирает смерть.

Зашив рану, эльфийка привычным движением разрезала нить, и счистила следы крови. Пройдет несколько недель и на месте страшного ранения останется лишь шрам, который уже начинал медленно затягиваться. Присев рядом с ним, она положила его голову себе на грудь и начала медленно её поглаживать, перебирая короткие волосы на голове. Ему нравились эти медленные осторожные поглаживания, даже легкая игра с его волосами, так делала его умершая дочь. Она знает о нем многое - чего он любит, а что нет, как он жил, как воспитывал свою дочь и какой она была. Зная эти маленькие нюансы, она смогла стать его дочерью, а он её отцом. Она лишь немного подыгрывала, ведя себя с ним как его дочь, напоминая её, заменяя её. В ответ же она получала отцовскую любовь. А это было то, чего она так желала.

Являясь одной из самых молодых эльфиек второго поколения, с внушительным возрастом перевалившим за восемьсот лет, она не знала отцовской любви. Для неё были лишь её браться и сестры, а также мать. Она не любила свою мать, она была плохой. Она была из первого поколения, испорченной. В своё двадцатилетие, когда её красота раскрылась как бутон цветка, её мать хотела изуродовать её лицо ножом, сделать из неё