Николаевич: безусловно!

Дядя Вопь: Одна маленькая девочка несла своей бедной

матери пирожок с копустой и с лучком.

Пирожок был испечон на чистом сливочном маслице и посыпан тминцем.

Гости: Ох хо хо хо хо! Уморил!

Дядя Вопь: Постойте, это ещё не всё, ещё дальше есть!

Подходит к девочке добрый господин и даёт золотую монету и говорит:

Вот тебе девочка золотая монета, отнеси её твоей бедной матери.

Гости: Ха ха ха! Ловко он её!

Дядя Вопь: А она представте и говорит: я прачка.

Гости: Ха ха ха!

Дядя Вопь: А добрый господин достал из кормана рояль

Гости: Ха ха ха ха!

Княгиня

Манька-Дунька: Ой не могу. зубы даже заболели!

Честное слово!

Хозяин: Ну пора и по домам.

Хозяйка: Досвидание досвидание дорогие гости!

Гости: Досвидание досвидание. Вот уйдём и дом подожгём

Хозяйка: 〈Ах〉 ты мать чесная!

Хозяин: 〈В〉от же раз!

〈1931〉

130

Я подарил вам суп

можите принять его как гостя

хотите в кресло посадите, а хотите съеште.

Вот вам совет:

Режте зубами кортофель

кости ломайте клыками

мясо глотайте не жуя

а воду вливайте через ноздри.

Григорий: Я подавился корочкой

Постучите в мою спину

авось открою дверце.

Маша: Тук тук тук!

Григорий: Кто там?

Маша: Бутылка.

Григорий: Ну вот ну вот

опять начинается сновидение.

Маша: Ну что ты видишь?

Григорий: Я вижу дом

а в доме суп

он сильно грач и сильно уп

Маша: Зачем же это так?

Григорий: Не спрашивай меня

не утруждай своё стеклянное горлышко

вот я стою на одной ножке

ни кочаюсь не падаю

меня толкают в затылок мошки

но воздух поддерживает меня вечерней

прохладою

вот ногами быстро двигаю

поднимаюсь от земли

над свечёй лечу над книгою

мухи след мой замели

Догони меня Маша!

Маша: Хук хук

варежку долой

поймаю тебя за пятки

не уйдёшь комарик

хук хук

юбочку долой

так легче бежать

ногам шире.

Ай, Гриша, забор!

Ну значит улетел

〈1931〉

131

я знаю почему дороги

отрываясь от земли

играют с птицами.

ветхие веточки ветра

качают корзиночки сшитые дятлами

дятлы бегут по стволам

держа в руках карандашики.

вон из дупла вылетает бутылка

и направляет свой полёт к озеру

чтоб наполнится водой.

то то обрадуется дуб

когда в его середину

вставят водяное сердце.

Я проходил мимо двух голубей

голуби стучали крыльями

стараясь напугать лисицу

которая острыми лапками

ела голубиных птенчиков.

Я поднял тетрадь, открыл её

и прочитал семнадцать слов

сочинённых мною накануне.

Моментально голуби улетели,

лисица сделалась маленьким спичечным коробочком.

А мне было черезвычайно весело.

〈1931〉

132

Гностик: Я буду бить каждого человека

Атрун: Хвали лучше дев от каждого дома намдоставленных.

Гностик: Я закрываю глаза на всякое дело,

не помеченное в нашей книге Иисуса Христа.

И если девы показывают свои голые тела,

то пусть глядят на них глаза невольников Сатаны

Но мои глаза будут глядеть на юношей

стоящих по форме торжественных букв

из которых слагается рыба.

Атрун: Как мало радости в складках твоего измученноголица

Я не думаю чтобы улыбка была твоей няней.

Ты трусишь при мысли совершить грех

Уверен так же, что грех это конница.

Гностик: Потом забыли то о чём я думаю.

Простые значки сада, ключа и трости

не трогают наше величество.

Наш путь пробежал по римским владениям

и украсил собою багряницу и виссон.

Атрун: Ты думаешь об искуплении твоих грехов

Я же думаю о сознаниях Бога.

И мы кровью делаем своё дело.

Но твой неподвижный ум

не позволяет заменить кровь человека бычачей.

Я же кровью легкой птицы

заменяю кровь людскую

〈1931〉

133

Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа

вчера я сидел у окна выставив ухо

земля говорила дереву: произростай

дерево медленно росло – но всё же заметно глазу

то голым стояло то прятало ствол в зелёную вазу

на солнце читая значёк своей радости

планеты порой шивелились меж звёздами

а дерево гнулось махая птичьями гнёздами

семь радуг над деревом возносилось

я видел доски ангельских глаз

они глядели сверху на нас

читая годов добрые числа

〈1931〉

134

блоха болот

лягушка

ночная погремушка

далёкий лот

какой прыжок

бугор высок

стоит избушка

упал висок

загорелся песок

согнулся носок

отвалился кусок

не хватило досок

напустили сорок

плавал сок.

〈1929–1931〉

135

Грянул хор и ходит басс

Бог с икон смотрел анфас

мы в молитвах заблудились

мы в младенцев превратились

наших рук и наших ног

думы слабые плелись

наших был и наших мог

в камни крепкие