Замятина — памфлет против социализма» (Авербах Л. // Красная газета. Веч. вып. 1929. 15 окт.); «Роман «Мы» — пасквиль на коммунизм и клевета на советский строй» (Ефремин А. Красная новь. 1930. № 1.С. 232–233); «Роман «Мы» — низкий пасквиль на социалистическое будущее» (Лунин Э. Б. Лит. энциклопедия. Т. 4. М… 1930. С. 309). Неоднозначно оценивает роман А. К. Воронский: «Замятин написал памфлет, относящийся не к коммунизму, а к государственному, бисмарковскому, реакционному, рихтеровскому социализму. Недаром он перелицевал своих «Островитян» и перенес оттуда в роман главнейшие черты Лондона и Джесмонда и не только это, но и фабулу. Иногда это доходит до мелочей… С художественной стороны роман прекрасен. Замятин достиг здесь полной зрелости — тем хуже, ибо все это пошло на служение злому делу» (Воронский А. Искусство видеть мир. С. 120–121).

Поскольку роман на родине невозможно было издать, Замятин не возражал против его выпуска на иностранных языках. После выхода английского перевода роман при посредничестве известного лингвиста Р. Якобсона был опубликован на чешском языке (1927), а затем благодаря содействию Ильи Эренбурга — на французском (1929).

Замятин отрицал свою причастность к сокращенной публикации романа на русском языке в эмигрантском журнале «Воля России», а поскольку экземпляр рукописи находился в Праге, его, очевидно, нетрудно было получить редакцией журнала.

Роман Замятина, несомненно, оказал влияние на более поздние антиутопии на Западе, в том числе на роман «1984» Дж. Оруэлла (1948). Некоторое сходство можно найти в романе Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» (1932). Сопоставляя книги Хаксли и Замятина, Оруэлл отдает предпочтение роману «Мы»:»… Интуитивное раскрытие иррациональной стороны тоталитаризма — жертвенности, жестокости как самоцели, обожания Вождя, наделенного божественными чертами, — ставит книгу Замятина выше книги Хаксли» (Оруэлл Дж.»1984» и эссе разных лет». М., 1989. С. 308).

В СССР впервые полностью роман был напечатан в журнале «Знамя» в 1988 г. (№ 4–5). Впоследствии, роман неоднократно выходил в сборниках произведений Замятина.

_____

Запись 1-я

Конспект:

ОБЪЯВЛЕНИЕ. МУДРЕЙШАЯ ИЗ ЛИНИЙ. ПОЭМА

Я просто списываю то, что сегодня напечатано в Государственной Газете:

«Через 120 дней заканчивается постройка ИНТЕГРАЛА. Близок великий, исторический час, когда первый ИНТЕГРАЛ взовьется в мировое пространство. Тысячу лет тому назад ваши героические предки покорили власти Единого Государства весь земной шар. Вам предстоит еще более славный подвиг: стеклянным, электрическим, огнедышащим ИНТЕГРАЛОМ проинтегрировать бесконечное уравнение Вселенной. Вам предстоит благодетельному игу разума подчинить неведомые существа, обитающие на иных планетах, — быть может, еще в диком состоянии свободы. Если они не поймут, что мы несем им математически безошибочное счастье, наш долг заставить их быть счастливыми. Но прежде оружия — мы испытываем слово.

От имени Благодетеля объявляется всем нумерам Единого Государства:

Всякий, кто чувствует себя в силах, обязан составлять трактаты, поэмы, манифесты, оды или иные сочинения о красоте и величии Единого Государства.

Это будет первый груз, который понесет ИНТЕГРАЛ.

Да здравствует Единое Государство, да здравствуют нумера, да здравствует Благодетель!»

Я пишу это — и чувствую: у меня горят щеки. Да: проинтегрировать грандиозное вселенское уравнение. Да: разогнуть дикую кривую, выпрямить ее по касательной — ассимптоте — по прямой. Потому что линия Единого Государства — это прямая. Великая, божественная, точная, мудрая прямая — мудрейшая из линий…

Я, Д-503, строитель Интеграла, — я только один из математиков Единого Государства. Мое привычное к цифрам перо не в силах создать музыки ассонансов и рифм. Я лишь попытаюсь записать то, что вижу, что думаю — точнее, что мы думаем (именно так: мы, и пусть это «МЫ» будет заглавием моих записей). Но ведь это будет производная от нашей жизни, от математически совершенной жизни Единого Государства, а если так, то разве это не будет само по себе, помимо моей воли, поэмой? Будет — верю и знаю.

Я пишу это и чувствую: у меня горят щеки. Вероятно, это похоже на то, что испытывает женщина, когда впервые услышит в себе пульс нового — еще крошечного, слепого человечка. Это я и одновременно — не я. И долгие месяцы надо будет питать его своим соком, своей кровью, а потом — с болью оторвать его от себя и положить к ногам Единого Государства.

Но я готов, так же, как каждый, — или почти каждый из нас. Я готов.

Запись 2-я

Конспект:

БАЛЕТ. КВАДРАТНАЯ ГАРМОНИЯ. ИКС

Весна. Из-за Зеленой Стены, с диких невидимых равнин, ветер несет желтую медовую пыль каких-то цветов. От этой сладкой пыли сохнут губы — ежеминутно проводишь по ним языком — и, должно быть, сладкие губы у всех встречных женщин (и мужчин тоже, конечно). Это несколько мешает логически мыслить.

Но зато небо! Синее, не испорченное ни единым облаком (до чего были дики вкусы у древних, если их поэтов могли вдохновлять эти нелепые, безалаберные, глупо толкущиеся кучи пара). Я люблю — уверен, не ошибусь, если скажу: мы любим — только такое вот, стерильное, безукоризненное небо. В такие дни — весь мир отлит из того же самого незыблемого, вечного стекла, как и Зеленая Стена, как и все наши постройки. В такие дни видишь самую синюю глубь вещей, какие-то неведомые дотоле, изумительные их уравнения — видишь в чем-нибудь таком самом привычном, ежедневном.

Ну, вот хоть бы это. Нынче утром был я на эллинге, где строится Интеграл, — и вдруг увидел станки: с закрытыми глазами, самозабвенно, кружились шары регуляторов; мотыли, сверкая, сгибались вправо и влево; гордо