Шрифт:
Закладка:
— Не проще ли вырастить меллорновую рощу? Убрать все эти стены и дома, магией подстегнуть рост сородичей. Тогда ты не останешься на острове в одиночестве, даже если люди вымрут. И у тебя не будет необходимости беспокоиться о безопасности: деревья-стражи отгонят от рощи любых врагов.
Я покачал головой.
— Ах да, совсем забыл: сородичи помешают тебе думать и воображать себя божеством.
Постучал палкой по выпиравшему из земли корню меллорна.
— Но ты не божество, дерево. И никогда им не станешь. Твои и без того скромные возможности ограничены площадью первого квадрата. Я правильно говорю? Зря я к тебе пришёл. Ты жалкое подобие божества лишь на этом крохотном клочке острова. Вся остальная территория острова тебе неподвластна. Иначе бы ты не рассуждало о спасении мира — убило бы всех змеих и отобрало у них оружие. Это был бы поступок как раз в твоём стиле. А все эти красивые рассуждения — не более чем способ скрыть от других твою слабость.
— Ты не понимаешь. Они нам не враги. И принесли на остров не смерть, а спасение…
— Я всё прекрасно понимаю, дерево, — сказал я. — Мы с тобой живём не первую сотню лет. И давно разобрались, что к чему. Мне ли тебе объяснять, что никто не может быть только хорошим или плохим, однозначно правым или виноватым. На любое событие бывают разные точки зрения. Для кого-то твои змеихи спасительницы человечества. А для кого-то — кровожадные убийцы. Но мы-то с тобой понимаем, что зачастую важна лишь точка зрения самого сильного. Именно он обычно решает, кто прав, а кто виноват.
Потрогал место, куда угодила пуля — рёбра уже не болели.
Сказал:
— Я бы и вовсе не обратил внимания на змеих. Если бы меня не попросили это сделать. Я согласен с тобой, дерево: они затеяли нужное для человечества дело. Будем считать, что служанкам богини просто не повезло. Такое случается. Они знали, на что шли. Постараюсь сделать так, чтобы их усилия не оказались напрасными: теперь это и мой мир тоже. Что ж, дерево, зря я к тебе пришёл. Признаюсь честно: хотел прикончить служанок богини твоими руками, пожертвовать тебе всю славу освободителя.
— Что ты собираешься сделать, Кира Силаева? — спросила Хранительница.
— То, что должен, — сказал я. — То, что пообещал.
Глава 63
Пока трясся в коляске по улицам Ревы, размышлял над обещанием, что дал Васелеиде.
Слуга просила меня «отомстить». Не нашёл в её желании ничего странного. Хотя никогда не любил слово «месть». Оно ассоциировалось у меня со слабостью, с детскими обидами и свойственными лишь бесхребетным личностям истериками.
Предпочитал использовать другое слово: «наказать». Признавал, что с точки зрения Васелеиды и боярышни Алаины убившие боярынь служанки богини заслуживали наказания. И понимал, какое именно наказание для змеих устроило бы мою слугу и Мышку.
Не видел никакой сложности в том, чтобы уничтожить захватчиц. Любой житель Подлунного султаната подтвердил бы, что для Аркейского Убийцы существовало много способов отнять чужую жизнь. На вопрос «как» уничтожить змеих я сходу придумал с полсотни ответов.
Какой именно способ убийства выберу из пришедших мне на ум вариантов — во многом зависело от ответа на другой вопрос: «зачем». А вот в «зачем» Васина просьба значилась лишь как «во-первых». А были ещё «во-вторых», «в-третьих» и даже «в-десятых».
Смерть змеих никоим образом не вступала в противоречие с моей клятвой не убивать ради выгоды. Служанки богини лишили меня недавно обретённых родственниц. Это серьёзная причина для их наказания. Тут ни один обладатель светлого плаща не поспорит.
Но я считал, что гибель сотен людей ради «отомстить» — напрасная трата ресурсов и сил. Прекрасно понимал это как бывший тёмный властелин, чьи руки не однажды купались в чужой крови. А потому прикидывал, какую пользу всё же извлеку из предстоящего действа.
Не видел необходимости использовать жизни змеих для получения маны. Проблемы с магической энергией у меня совсем скоро закончатся: Мышкины рассказы помогли принять решение и убедили остатки эльфийской натуры в необходимости задуманного.
Чёткое понимание того, чему посвящу ближайшую сотню лет, оформилось в моей голове ещё вчера. Жаль, что в моём ближайшем будущем не нашлось места путешествию к маковым полям и карнавалу. Я поглядывал из коляски на многолюдные улицы Ревы и прикидывал, как лучше совместить с моими планами данное Васелеиде обещание.
В памяти всплыла пляска языков пламени над Усыпальницей Маленького пророка в Аркее, крики умирающих горожан, и отряды мауглов, что бесновались на улицах столицы Подлунного султаната. Тогда я не умел в полной мене справляться со своими эмоциями — часто шёл у них на поводу.
Поэтому в султанате родители и пугали детей не жестокими мауглами, а ужасным Аркейским Убийцей. Мало кто из жителей султаната вспоминал, что именно Убийца освободил Аркею от захватчиков. С тех пор я сделал вывод: методы, что выбираю для выполнения работы, зачастую не менее важны, чем её результаты.
Уж очень бы мне не хотелось носить прозвище Мясник из Кординии, Кординийский Убийца или другое подобное. И пусть первое поколение будет произносить его едва ли не с гордостью. Но память у людей короткая: что именно и почему случилось, они позабудут. А вот я останусь Мясником или Убийцей до конца этой жизни.
* * *
Выбрался из коляски — расплатился с возницей.
Мне показалось, что извозчица нервничала. Она то и дело поглядывала на мрачную громадину Дома правопорядка, покусывала губы. Не пересчитывая, высыпала мои монеты в кошель, прикрикнула на лошадь — поспешила покинуть площадь.
* * *
Сегодня льера Риккарда, сообщила мне, что городская стража вновь арестовала льеру Лукорию иль Гише.
— Я подумала, вам нужно об этом знать, льер Силаев, — сказала Рика.
Новая дата казни уже приговорённой заговорщицы, по словам льеры Риккарды, ещё не объявлена; в настоящее время штос-офицершу содержали под стражей в столичном Доме правопорядка.
Интересно девки пляшут.
Я и до слов Рики сомневался, что льера Лукория всё ещё находилась
