- Вечеринка удалась на славу, - говорит Света.

- Тема задниц сегодня раскрыта полностью, - хохочет Наташа.

- Да уж,- улыбаюсь я.

- У нас послезавтра снова тусовка, - говорит Света. - Обязательно приходите!

- Нет уж, спасибо, - отзываюсь я.

Кеша расплывается в довольной улыбке.

- Приходите! - хором настаивают “Колибри”. - С вами так весело. Столько убойного контента. Инста разрывается!

- Мля… - сердито бурчит Носорог.

- Это же популярность!

- Нахрена мне такая популярность? Я уважаемый человек, директор клиники. У меня сотрудники и пациенты…

- Серьезно? - хохочут девчонки.

Кеша закатывает глаза. Я целую его. Мы забираемся в такси.

- Больше ни ногой на эти тусовки! - бурчит Кеша.

- Согласна. Закроемся в номере и…

- Будем предаваться пороку и разврату.

Я смеюсь.

Он запускает лапу мне под платье.

- У тебя трусики мокрые! Возбуждают драки?

- Нет! - смущаюсь я.

- Вот ты и попалась…

- Меня возбуждаешь ты. Всегда. Хочу тебя… Но не здесь же!

Глава 51

Глава 51

Кеша

Мы целуемся всю дорогу. Я не могу оторваться от сладких губ Мышки, а мои руки не могут отлипнуть от ее нежного гибкого тела.

- У тебя такой мужественный синяк на скуле, - шепчет она мне на ухо.

И покрывает поцелуями мою побитую рожу. Я плавлюсь, как кусок сыра в микроволновке. У нее такие нежные губы… Такой кайф чувствовать их на своей толстой носорожьей шкуре…

- Ты у меня хулиган. Тебе бы только подраться! - с упреком продолжает она.

- Тебе же это нравится.

- Не нравится. Но, почему-то, дико возбуждает…

- Я знаю, - мои нетерпеливые пальцы снова пытаются прорваться в ее трусики. Соня снова сопротивляется.

- Кеша! Веди себя прилично!

- Кто бы говорил!

- А что я? Я ничего.

- Ты срываешь платья со звезд инстаграмма. И производишь нереальный фурор на вечеринках.

Мышка хихикает. Да уж, с Людкой она разобралась сурово. Но, мля… Как у этой курицы хватило ума надеть накладную задницу? Света что-то там говорила о запланированной операции. Мол, Людка решила нарастить ягодицы, и пока носит накладки, привыкает. Адский треш…

Хорошо, что у моей Мышки все в порядке с мозгами. Ну а попа - вообще вне конкуренции.

- Зато с нами весело, - выдает Соня. - Все в один голос это говорят. И зовут нас на свои тусовки.

- Ага, весело. Мы, блин, гастролирующие клоуны! - сердито бурчу я.

- Мы драчуны и хулиганы, - подхватывает Мышка. - Ты самый сексуальный хулиган!

Столько комплиментов мне сегодня… Даже удивительно. Разве я заслужил? Мелькает непрошенная мысль: уж не из-за сучонка Макса ли это? Может, Мышка пытается сгладить тот свой косяк? Его руки лежали на ее талии. Я это четко видел.

Не думаю, что с ее согласия, но…

Мы не говорим о нем. После драки я отмылся, переоделся, и мы сразу уехали. Сучонок, видимо, забился в угол и зализывает раны. Я не знаю. Мне похер. Но мне не похер, что он лил в уши Мышке в тот момент, когда у меня снесло крышу и я швырнул его в клумбу.

Я хочу знать. Но не спрашиваю. Потому что… сейчас все так классно. Так кайфово.

Этот крысеныш не испортит наш вечер.

Пошел он!

* * *

- Надо обработать ожог, - говорит Мышка, когда мы входим в номер.

- Ожог?

- У тебя попа сгорела!

- Я уже и забыл. Само заживет.

К счастью, подпалил я верхнюю часть, не ту, на которой сижу.

- У тебя ссадины на лице. Надо их протереть перекисью.

- Некогда.

Я поднимаю Мышку на руки несу в постель. Бросаю ее на подушки, задираю ее романтичный летний сарафан и стягиваю трусики. Они мокрые. И от этого мой и без того железный член наливается чугунной тяжестью.

Как давно я этого хотел! Весь вечер мечтал трахнуть ее прямо в этом сарафане.

- Подожди… - шепчет она, наблюдая за тем, как я освобождаюсь от чужих целых шорт и собственных прожженных трусов.

Я смотрю на нее мутными глазами. Едва слышу, что она говорит. В голове колотится пульс, заглушая ее шепот. Что странно, потому что вся кровь сейчас отнюдь не в голове.

Я лезу в тумбочку за презервативами. А Мышка обнимает меня за шею, тянет к себе.

- Поцелуй меня…

Мы же в машине полчаса непрерывно сосались! Я больше не хочу целоваться. Я хочу ворваться в Мышку и долбиться диким поршнем, пока мы оба не задымимся.

Но Соня целует мои разбитые губы, сначала нежно и аккуратно, потом начинает покусывать, потом касаться своим острым язычком моего… А потом остраняется и смотрит… И снова продолжает свою изысканную эротичную игру. Легко, невесомо, нежно. Это как музыка.

И я невольно подхватываю ее ритм и мотив. Моя дикая страсть, мое желание долбиться бешеным поршнем, преобразуется в тягучую нежность. Я закрываю глаза, утыкаюсь носом в шею Мышки, вдыхаю ее неповторимый сладкий аромат. Касаюсь языком шеи, провожу губами по ключице и, стягивая бретельку сарафана, изучаю каждый сантиметр шелковистой кожи.

Медленно, очень медленно, петляя и наворачивя круги, приближаюсь к обожаемому нежно-розовому сосочку. Мышка выгибается мне навстречу, тянет меня на себя, царапая кожу головы. Ее трясет от возбуждения. И начинает трясти еще сильнее, когда я обвожу мою обожаемую прелесть языком. Я облизываю розовые бутончики, покусываю, щекочу, дую на них и снова облизываю.

А потом останавливаюсь, затягивая пытку. Любуюсь умирающей от возбуждения Мышкой. Кажется, я в жизни не видел ничего прекраснее! В этом милом сарафанчике, спущенном с плеч, с поплывшим взглядом и припухшими губами… С пульсирующей жилкой на шее и торчащими сосочками. Такая юная, нежная, трепещущая от страсти. Моя…

Меня вдруг прознает острый страх потерять ее.

Не отпущу! Никому не отдам! Растерзаю и растопчу любого!

Во мне поднимается что-то дикое и первобытное. Давит горло, переполняет, рвется наружу и - накрывает новой волной бешеного желания.

Из моей груди вырывается звериный рык. Я забыл все слова. Я