— Стой на месте! — громко произнес на илларийском эльф.

Взгляд Лисандры метнулся на мост, где расположился отряд солдат. Они с непониманием переводили взгляды с колдуньи на реку.

— Не шевелись, ведьма, — приказал командир — статный воин в традиционном для лесного королевства доспехе: нагрудник, состоящий из металлических перьев, наплечники в виде сложенных орлиных крыльев, золотистого цвета сапоги и овальный шлем с кольчужной полумаской.

— Да я и так тут стою! — рявкнула девушка. — Тут опасно!

— Замолкни! — Эльфы направили в сторону Лисандры луки.

— Да вы совсем умом тронулись!

Вторая стрела вонзилась рядом с первой.

«Тупоголовые засранцы. Если эта тварь здесь, она порвет всех нас на клочки».

Десять бойцов во главе с командиром спешно переходили мост. В это время Лисандра заметила, что под мостом вода начала пузыриться.

«Черт, черт, черт!».

Колдунья глубоко вдохнула и выкрикнула:

— Снизу, олухи!

Командир отряда проявил себя, как и подобает умелому воину — молниеносно отскочил от центра моста, когда огромная туша выпрыгнула из воды, ломая переправу на части. Двое солдат погибли мгновенно: один оказался в зубах ламии, а второй лишился головы.

— К оружию! — скомандовал предводитель отряда, доставая меч из ножен.

Воины услышали его и бросились на чудовище. С берега в ламию полетели стрелы. Каждая из них попала в цель, но попусту отскакивала, словно уткнувшись в непроходимый барьер.

Лисандра побежала выручать эльфов, на бегу метая в ламию сгустки энергии. Какими бы храбрыми и умелыми они ни были, Ариса без труда разила бойцов своими острыми когтями и хвостом. Чудище выкосило половину отряда менее чем за минуту, и лишь чародейский клинок командира причинял ему боль.

— Стреляйте! — кричал командир лучникам. — Стреляйте!

Те ни на секунду не прекращали обстрел, используя уже особые снаряды — заговоренные стрелы, которые пробивали практически любую броню. Наконечники вгрызались в чешуйчатую плоть и причиняли монстру страшную боль.

— Аргх! — Ламия прикрывала лицо от непрекращающихся залпов и пыталась выкарабкаться из воды. Чешуя засветилась.

«Тут что-то не так, — прокралась мысль в голове у Лисандры. — Она что-то задумала».

— Бегите! — заорала она стрелкам.

Было уже поздно.

Особым умением Арисы оказалась телепортация. Яркое свечение на теле заранее предупреждает противника о скором нападении. Ламия появилась перед замершими на месте стрелками; эльфы в ужасе опустили оружие. Один взмах хвоста смел их всех, словно ветер сдул неубранную листву. Переломанные трупы посыпались в воду; остался командир и Лисандра, спешащая на помощь.

Эльф взял клинок в две руки и приготовился дать достойный отпор. Хвост монстра засветился, ламия испарилась в тот же миг, чтобы появиться рядом с грозным воином. Когтистая лапа метнулась вперед и ударилась в невидимый барьер. Удивление появилось на прекрасном лице Арисы.

— Ты никого больше не убьешь, Ариса! — произнесла Лисандра и опустила посох.

Ламия зарычала. Сначала от ненависти, а потом от боли. Мечник вонзил чародейский клинок в тело змеи и успел провернуть один раз, прежде чем чудище отбросило воина в сторону.

— Мерззззкая ведьма! — зашипела она.

— Но я хотя бы красивая, — дерзко ответила Лисандра.

Ламия кинулась на девушку, и снова получила камень в голову. Лисандра стала обстреливать противника обломками моста, замедляя продвижение монстра. Эльф пришел в себя достаточно быстро и снова ринулся в ожесточенную схватку.

— Отвага и честь! — выкрикнул воин, прыгнув на хвост. Он резал и колол, пока черная кровь хлестала из раны под оглушительный рев порождения мрака. Цена за краткий миг славы оказалась велика — Ариса лапищей сбросила врага на землю и уже собралась раздавить, но меч принял на себя весь вес огромной туши. Командир удерживал клинок словно стенку, пока монстр тащил его вперед. Ноги скользили по влажной траве, не в силах противостоять темной мощи Царства Теней.

Ариса прижала эльфа к дереву и начала поднимать вверх. Броня жалобно заскрежетала, царапая стальными перьями гнилой ствол. Одной рукой существо схватило мечника за глотку, а второй попыталось проткнуть насквозь. Эльф вовремя успел выбросить оружие и перехватил лапу твари. Кончики когтей оставили на позолоте глубокие порезы.

— Остановись, — процедил он. — Ты же не такая.

Слова не помешали ламии пригвоздить противника к дереву. Тот приковал ее внимание и тем самым подарил Лисандре ту самую мимолетную надежду использовать камень. Девушка ловко запрыгнула на спину Арисе и вдавила в нее камешек. Кристалл испустил мощный всплеск магии, от которого ламия забилась в судорогах и камнем рухнула на землю.

Командир эльфов лежал у тела противника и едва дышал. Лисандра подскочила к умирающему воину. Она применила лечащее заклинание — оно не сработало. Природа словно решила не откликаться на просьбу колдуньи.

— Нет, нет, нет, — панически затараторила девушка. — Какого дьявола ты вообще тут был?

Рука обхватила тонкую ладонь Лисандры.

— Хватит, Lisandora, — произнес он.

— Откуда ты знаешь мое имя? — изумилась девушка.

Что-то похожее на смех прозвучало в ответ.

— Послушай, девочка. Ты не должна делать то, что тебе велят. Спаси Арису.

— Я… я не могу.

Эльф разразился кашлем.

— Кха-кха, твой сын, Lisandora, он должен сам определиться со своей судьбой. Не пытайся, — мечник сглотнул, — не пытайся повлиять на него. Ты так боишься его смерти, что забыла о жизни… — Голова воина повернулась к ламии.

— Ариса, — прошептал он и умолк.

Лисандра стояла на коленях перед павшим воином. Дрожащими руками она стянула шлем с мертвеца. Со слезами на глазах она смотрела на Рианоса — владыку лесного королевства.

Глава 17

— Никс, — вновь прозвучал рассерженный голос бога после того как следопыт покинул убежище Посредника. Никсу тотчас стало дурно: закружилась голова, руки затряслись, колени подогнулись; но он стоически сдерживал Эгона, который снова стремился подчинить его рассудок своей воле. Падший нашел слабину, вгрызся зубами и когтями в крохотную искру надежды в душе Никса. Эгон высасывал остатки добра, путал и менял воспоминания, чтобы смертный сосуд не свернул с намеченного пути. Следопыт кожей ощутил холодок тревоги от мысли, что древняя сущность начинает одерживать вверх, поэтому свернул в темный пустой переулок и припал спиной к стене. Он уронил голову и зажмурился; противоборство с богом с каждым годом давалось все труднее, а ведь он — всего-навсего жалкая крупица былой мощи! Никсу почти удалось обрести власть надо телом.

— Зачем ты заключил с ним сделку? — гневно спросил Падший. — Ты же знаешь — реликвии принадлежат мне. Мне! Этот человечишка, этот никчемный смертный не представляет мощи артефактов! И ради чего? — От возмущения Эгона следопыт медленно сполз по стене, держась за голову. — Женщины? Ты, видимо, забыл, что она предала тебя, а ты как побитый пес покорно