Когда же появилась я, то, само собой, поиски быстро свернули и все волки стаи вернулись домой.

Никогда не думала, что окажусь в толпе, где все будут хлопать меня по плечу и радоваться тому, что я жива. Ужасно смутилась и чуть не расплакалась от нахлынувших эмоций.

Наверное, только в тот момент я окончательно поняла, что теперь эта стая — не только дом, в котором я живу, не только существа, дорогие для моих мужчин, но и моя семья. Именно моя семья. Они искренне все за меня переживали и хотели, чтобы я вернулась. И не потому, что их альфы заставили, а потому, что действительно уже приняли меня как своего члена стаи, хоть и с некоторыми я была даже почти не знакома, но, как оказалось позже, учила их детей. А дети говорили обо мне родителям только хорошее…

В общем, меня не стали долго смущать и, удостоверившись, что со мной всё хорошо, разошлись по домам.

Тимофей с Никитой, а также с дядей Иваном и еще парой старых волков, оказавшихся старейшинами стаи, долго меня расспрашивали о случившемся. Само собой, я всё рассказала, ибо скрывать мне от своей семьи ничего не хотелось. Да и душу грело то, что все они бросились на мои поиски, даже женщины…

Когда я вслух поведала всю историю моего похищения, то сама поразилась, насколько фантастично она звучала, особенно в тот момент, когда я про демона начала говорить и о том, кто я такая.

Думала, что мужчины мне не поверят, но один из самых старых оборотней вдруг кивнул и сказал:

— Надо же, я думал, мифы всё это — про детей асуров, а нет, до сих пор они их так прячут, оказывается…

— В нашем мире такое часто бывает, дед Сито? — спросил Тимофей старого оборотня, хотя и больше сорока лет я бы ему не дала, если бы не глаза, в которых отражалась мудрость не одного столетия.

— Ну как часто, — крякнул оборотень. — Последний как раз и был отцом нашей хозяюшки. Аккурат две тысячи лет назад. Покуролесил он тогда знатно, пока не остепенился и не ушел в другой мир. Гравюры да образы его остались. Люди до сих пор его Сатаной кличут — владыкой Ада. Хотя таких, как он, я так понимаю, в том мире как раз полно.

— И что это значит? — вклинилась я в их беседу.

— Да ничего это не значит, хозяйка, — весело подмигнул мне мужчина. — Как жили, так и будем дальше жить. И эта информацию дальше нашей стаи никуда не уйдет. А то дураков полно, не хватало еще, чтобы они решили, что ты опасна чем-то. Люди-то вообще порой насочиняют страшилок, сами уже давно помрут, а поколениям передают да каждый раз приукрашивают всё сильнее и сильнее, и те верят как на духу. Ибо настоящих свидетелей уже не остается и некому развенчивать сказки эти. Я вон, хоть и прожил почти тысячу лет, и то слышал про отца твоего баек всяких.

Я в шоке уставилась на мужчину. Не ожидала, что встречу такого древнего оборотня, да еще и наяву… Я вроде понимала, что маме моей уже больше пятисот лет, но всё равно как-то до конца не осознавала. А вот сейчас прониклась.

— И другим членам стаи говорить об этом тоже не следует, — постановил дядя Иван. — Старшие-то язык за зубами будут держать, а вот молодежь у нас пока еще слишком наивная и бесхитростная. Могут случайно где и ляпнуть без задней мысли.

На том и порешили.

Я даже выдохнула от облегчения, что мужчинам было пофиг на то, что я вроде как настоящая демоница. Пока, правда, еще в зачаточном состоянии, но всё же…

Когда мы остались наедине с моими истинными, они очень долго не отпускали меня из постели.

Хорошо, что я знала, что так будет, и предупредила своих учеников, что мои уроки закончены и следующие начнутся только весной. Да и мужчины тоже уже успели завершить все основные дела на руднике.

Поэтому мы все трое вообще забыли обо всем на свете и наслаждались друг другом.

Ведь осознание того, что мы могли больше никогда друг друга не увидеть, ударило по нашим мозгам нехило так.

Вот и оттащить меня от моих мужчин, а их от меня было невозможно.

Где-то неделю мы вообще не показывали своих носов на улицу.

И когда моих мужчин дядя Иван все же заставил отлучиться опять по каким-то сугубо срочным делам, которые без них вообще никак нельзя было решить, и я осталась одна, то поняла, что пора мне пообщаться начистоту с мамой.

Говорить я с ней решила через ноутбук и включила видеосвязь. Хотелось видеть её лицо, да и вообще понять, как она… наверное, я просто соскучилась. И немного даже переживала за неё. Хоть и старалась подавить эти эмоции обидой.

Ответила она быстро и с тревогой заглянула мне в глаза.

— Доченька, ты как? — спросила она, усаживаясь куда-то.

Заметив, что на заднем плане была кухня и моя мама что-то готовила, я очень удивилась. Готовить она не умела. Мы всегда питались либо в ресторанах, когда деньги были, либо фаст-фудом, когда их становилось все меньше. Даже яичницу мама не любила готовить. А вот я немного научилась у одной из наших хозяек, когда мы с мамой жили в съёмной комнате, а на квартиру уже не хватало. А потом и сама готовила для нас двоих, потому что так было намного дешевле.

— Нормально, — ответила я, выбрасывая из головы ненужные воспоминания, и добавила: — А еще познакомилась со своим настоящим отцом — асуром.

На лице у моей мамы проскользнуло сразу несколько эмоций: удивление, шок, грусть, а затем и решимость, — и она высказалась:

— Ты моя дочь! Моя, слышишь? Это я тебя родила! Я!

Вздохнув, я начала рассказывать всё, что со мной случилось, и заодно о том, что больше дроу нас не будут преследовать, а в конце своей истории заявила:

— У меня есть вопросы. И первый из них… — Я с шумом выдохнула и посмотрела ей в глаза. — Слушай, почему ты сразу к нему не обратилась? Он ведь мог нам помочь.

Мама отвела свой взгляд в сторону и очень тихо ответила: