Она усмехнулась, хотя было видно, что даже эта усмешка далась ей с трудом.

— Я не собираюсь. Просто немного перестаралась. Буду учиться на собственных ошибках.

— Как и все мы, — добавил Юсупов. — Но ты хотя бы можешь теперь официально полежать в казарме.

— О нет, дорогой Феликс. От занятий меня не освободили. Так что всем нам нужно поторопиться на лекцию.

Лева взглянул на часы, что висели над дверями входа в медсанчасть.

— У нас две минуты, ребята. Бегооом!

Не хватало еще опоздать на первое же занятие. Наверняка впаяют какой-нибудь штраф, а у нас тут и так было достаточно провинившихся. Мне еще прислуживать за обедом и ужином в офицерской столовой.

Кстати, наказанием я это не считал. Наоборот, смогу получше узнать офицерский состав, послушаю обрывки разговоров… Все может быть полезно. Да, меньше свободного времени, но это того стоит.

— Второй этаж, двести семнадцатая аудитория, — подсказал Лева. — Лекция по ОТМ. Общая теория магии.

И мы побежали. Катерина не могла быстро двигаться, так что я пробросил на нее «Легкую» походку и подпитывал своим эфиром. Конечно, можно было подхватить ее на руки, но это вызвало бы слишком много вопросов и обсуждений. Парни потом от меня не отстанут.

Быстро вылетев из отсека медсанчасти, мы пробежали через холл и взлетели вверх по ступенькам. Левое крыло, где располагались кабинеты руководства, было под охраной. А вот правую часть с несколькими большими залами отдали под аудитории.

— Зря я поел, — пробормотал Лева. — Теперь еще сильнее хочется спать. Боюсь вырубиться прямо на лекции…

Я мрачно усмехнулся. То же самое, дорогой друг. Меня тоже клонило в сон, и никакая спешка не помогала.

Катерина торопливо шла рядом со мной, пока Лева и Румянцев пытались найти нужную аудиторию. Мимо нас пробежали другие курсанты — те, кто задержался в столовой.

— Как ты? — спросил я, глядя на заострившееся лицо Кати.

— Всё нормально, Алексей. Правда. Просто не привыкла чувствовать себя такой… уязвимой. Магия всегда была моей силой, а тут она меня же и подвела. Сама виновата — не смогла распределить нагрузку равномерно…

Я понимал её. Сам когда-то был таким же. Очень легко опьянеть от ощущения своего могущества. Когда приходят первые успехи, тебе кажется, что теперь ты можешь все…

А затем ты сталкиваешься с чем-то, что многократно сильнее тебя. В случае с Катей это было Искажение — непостижимое, опасное, совсем другое. К первой встрече с ним невозможно подготовиться.

— Мы все накосячили. Но ты отлично справлялась, — сказал я, пытаясь подбодрить её. — А выгорание… Иногда нужно отступить, чтобы вернуться в бой еще сильнее.

Катерина кивнула, и я заметил, что ей и правда стало спокойнее.

— Я лишь боюсь, что подведу вас на групповых практических занятиях, — шепнула она. — Вдруг из-за моей ошибки кто-то останется без пары для тренировок…

— Не бери в голову. Это легко решить. А ты быстро догонишь все, что пропустишь.

Мы подошли к дверям аудитории. За ними уже были слышны голоса остальных курсантов — гвалт, возбужденные разговоры, споры…

— Кажется, еще не началось, — улыбнулся Феликс. — Успели.

— Ага.

Едва мы зашли внутрь, на нас тут же уставились несколько десятков пар глаз. Кто-то выглядел удивлённо, кто-то напряжённо. Все ждали новостей о том, что произошло с Андреем.

— Как Романов? — Спросил Эристов.

— Жить будет, — отозвался я, решив не беспокоить остальных сверх меры. — Пара дней в лазарете — и будет как новенький.

Кто-то вздохнул с облегчением. Ну еще бы — алмазнику стало плохо. Тут впору всем напрячься.

Аудитория была выстроена в виде амфитеатра — несколько рядов длинных столов и скамеек стекались вниз, к большому столу преподавателя и стене, увешанной зелеными досками.

Мы заняли места во втором ряду — чтобы нормально разбирать все, что напишет преподаватель. Я уселся рядом с Левой, Одоевским и Юсуповым, а Катерину с Бэллой уже ждали Гагарина и Салтыкова, занявшие для них места.

Забавно, что после ночных приключений мы старались держаться вместе. И пусть Лева и Феликс не сражались с Искажением, то тоже хорошо проявили себя во время эвакуации. Кажется, у нас начал складываться костяк лидеров.

— Курсанты, поприветствовать преподавателя!

Все мы дружно встали в знак почтения.

Вторые двери аудитории распахнулись, и к преподавательскому столу засеменила, стуча каблучками, сухонькая старушка в длинном темном платье. Не удостоив нас взглядом, она сперва поставила на стол саквояж, затем бросила плащ на спинку стула и, поправив на носу очки в тонкой золотой оправе, наконец-то уставилась на нас. На ее пальце сверкнул чистейшим алмазом ранговый перстень.

— Трубецкая, — пронесся шепот по аудитории. — Живая легенда…

Мы с ней уже встречались на Испытаниях. Княгиня тогда зело впечатлилась моими способностями.

— Доброе утро, господа курсанты, — обратилась она к нам хорошо поставленным голосом, который лишь усиливала акустика аудитории. — С некоторыми из вас мы уже знакомы. Остальным же представлюсь — княгиня Евгения Антоновна Трубецкая, профессор прикладных магических наук, автор книг и теоретических курсов. Если вы попали сюда, то полагаю, знакомы с моими работами.

Юсупов гордо улыбнулся.

— У меня есть полный список ее работ, — подмигнул он. — Специально искал университетские издания…

— Ну еще бы, — проворчал Одоевский.

— Присаживайтесь, курсанты, — голос Трубецкой звучал спокойно, перебивать ее вопросами точно никому не хотелось.

Мы опустились на скамейки, и тишина заполнила аудиторию. Все курсанты с любопытством и восхищением пожирали глазами живую легенду.

— Вы наверняка ожидаете, что я стану пересказывать вам содержание своих книг, — Трубецкая принялась расхаживать вдоль стола, всматриваясь в наши лица. — Но раз вам хватило мозгов и способностей пройти отбор в Спецкорпус, то, смею предположить, вы знакомы с содержанием моих книг. Поэтому к черту книги, они в свободном доступе в библиотеке.

Старушка направилась к доске и, взяв кусок мела, принялась чертить какую-то схему. Квадрат, линии, круги… Она взяла мел другого цвета и начала расставлять какие-то отметки.

И тут меня осенило.

— Это схема ночного сражения, — шепнул я Леве. — Смотри, вот памятник и эпицентр, там линия войск, вон химики…

— А вот там — мы, — кивнул Румянцев.

Лева ахнул.

— Круто! Все по делу…

—