Иди в то же кафе, где мы уже общались. Около управления, понял?

— Есть, капитан!

Вместо пачки макулатуры Сашка аккуратно положил передо мной на столик планшет.

— А ты ждал картонную папку на веревочках? — хохотнул он, глядя на мою изумленную рожу. — Не в девятнадцатом веке работаем!

— Мог бы и скинуть, — не удержался я.

— Не мог, — Сашка опять включил строго мента.

Я смирился с неудержимой поступью прогресса и начал листать материалы. Увидев все, что хотел, я резко встал из-за стола.

— Куда намылился?

Сашка выдернул из моих рук планшет. Зря, конечно, мне дело еще было нужно. Пришлось звать его с собой, а это лишний риск спалить свои способности. Впрочем, мента надо было по любому вербовать, а значит, стоило открыться хотя бы частично.

— На место происшествия. Хочешь со мной?

— Думаешь, наши эксперты что-то пропустили, а ты такой красивый приедешь и найдешь?

— Уверен в этом, — я постарался смягчить это заявление милой улыбкой. — Хочешь со мной?

— Даже не надейся отправиться туда в одиночку.

— А тебе обратно в больницу не нужно?

— Да ну ее, скучно там. А ты, мне кажется, задумал что-то интересное.

— Вот уж в чем не сомневайся!

Сашка привез меня на место преступления. Точнее вез я его на моем новом Эдельвейсе, но мент служил у меня штурманом. Луговая была именно той станцией, недалеко от которой располагались и наша дача, и цыганский «дворец».

— Ну дерзай, — заявил мне капитан скептически. — Рассказывай, что высмотрел.

«Ну давай, ликвор, — обратился я к своему новому органу чувств, — ты же видишь следы хищников и их жертв. Покажи мне, что здесь произошло!»

Конечно же, я надеялся не только на мистическую посмертную силу, я таких мест преступления осмотрел в прошлой жизни больше, чем все герои сериалов про маньяков, вместе взятые. Показания ликвора, а он по моему желанию выдал вполне вменяемую визуализацию следов, вкупе с моим опытом позволили мне быстро воссоздать картину случившегося.

Убийство произошло где-то на полпути от станции к цыганам, то есть в относительно людном месте. Следовательно, все случилось ночью. Но это подтверждают и выводы экспертов о времени смерти.

Гопник Гоша, который помог мне спрятать концы после выноса его банды, зачем-то возвращался на место преступления следующей ночью. Наверное, чтобы поддержать дряхлые детективные клише. Или, что вероятней, вспомнил, как обронил что-то. Надо будет поискать. Но это позже. Сильно позже.

Я рукой поманил за собой Сашку, и отправился пешком к станции.

— Прогуляться решил? Ножки размять? — подколол меня мент, но все же отправился следом.

Довольно скоро я обнаружил точку, в которой ядреный крупный хищник сел на хвост гопнику. Парень попался на крючок, едва вышел из поезда. Последняя электричка. Надо посмотреть расписание, хотя полиция это уже сделала, но точно в районе полуночи.

Монстр шарился по верхам, по крышам и верхушке толстенных кирпичных заборов, в поисках… что же он искал? Ах вот что, мертвую зону, чистую от камер. Укромный уголок. Интересно, почему он не довел жертву до пепелища? Укромнее не придумаешь. Ладно, при встрече спрошу.

Скорее всего, хищник не выдержал, наверное, очень кушать хотел.

— Доставай планшет! — скомандовал я менту, тот поворчал, но дело открыл.

У обочины росла старая матерая береза. Хищник стоял около нее. Он подозвал Гошу, и парень послушно подошел. Хищник первым делом схватил жертву за шею сзади. В заключении экспертов указаны кровоподтеки в этом месте. Ударом по ногам — синяки сзади на икрах — заставил опуститься на колени.

Ликвор показывает мне место, куда мальчик упал. Хищник давил на шею. Поэтому Гоша сильно ударился об землю, корни и камни. Это эксперты тоже зафиксировали. С этого момента картина не столь четкая, но все равно понятная. Хищник либо сам связал парню ноги, либо заставил его самого сделать это. Гоша не сопротивлялся, следов борьбы нет вовсе ни на руках, ни где-либо на теле. И я догадываюсь почему, я помню этот «запах», это ощущение давления на мозг. Я уже знаю, кто наш хищник. Это было в первый вечер, когда пижон в кожаном плаще «щупал» мой мозг и почти угробил бедную Соню.

Итак, Влад Пижонов, гостящий в цыганском замке, подвесил гопника Гошу на дереве за ноги. Подвесил аккуратно: следы на щиколотках присутствуют, но случайных синяков или ссадин почти нет. Возможно, к этому моменту парень был без сознания или полностью под его ментальным контролем.

Присмотревшись, я сфотографировал следы веревки на ветке. Дождь, прошедший под утро, смыл брызги крови, но я их вижу. Монстр проколол две дырочки: чуть выше — во внешней сонной артерии и чуть ниже — в общей. Гурман, венозной кровью побрезговал, предпочел чистую, артериальную.

«Небольшие круглые отверстия», — читаю я в отчете. Расстояние между ними — десять сантиметров. Имитировал укус, но дырочки слишком круглые, слишком аккуратные. Какой-то прибор. Брызнуло совсем чуть-чуть, в момент «укуса», несколько капель попало на белую березовую кору. Красивая, наверное, была сцена, как в кино. Может быть, потому Пижонов и выбрал это место, а не страшненький сгоревший дом. Любит картинку, эстет.

Он сразу подставил емкость, кастрюлю или тазик. Наверняка что-то пафосное, как его плащ, ритуальное, медное или бронзовое, все в завитушках орнамента и пиктограммах. Фальшивая челюсть тоже наверняка древняя, как говно мамонта.

Все свои открытия я в реальном времени сообщал Сашке, обещал же держать его в курсе. Я ценю свое слово.

— Его нашли не на дереве! — прокомментировал он момент с подвешиванием.

— О да! Когда кровь закончилась, а пять литров — не так уж и много, он очень аккуратно снял тело.

Были еще брызги, но дождь все их смыл. Тело Влад положил на асфальт на спину так, будто бы Гоша делал в снегу ангела. Только снега не было. Тогда Пижонов нарисовал крылья кровью. Да-да, стихия уничтожила картину, но я вижу всю кровь, что была пролита той ночью.

После «прогулки» я отвез мента Сашку в то же кафе, где мы сидели утром.

— Я должен поверить в твои видения?

— Ты видел отчет экспертов. Я в чем-то им противоречу?

— А подвешивание за ноги…

— Веревка оставила след на дереве, ты сам видел.

— И этот человек, Пижонов…

— Да какой он человек, разве что издали спутать можно!

— Кто же он по-твоему? — Сашка все сопротивлялся, цеплялся за картину мира, в кторой преступления совершают обнаглевшие хулиганы.

— Ты ведь уже знаешь про пришельцев.

— Каких, твою мать, пришельцев? — какой же он упертый, мама дорогая!

— Их называют «Инвейдеи».

— Что это значит?

— «Пришельцы» по-японски.

— Это просто сказки, — продолжал спорить мент.

— Ага, только каждый