Шрифт:
Закладка:
— Шульц! Справа! — крикнул вдруг Уильямсон, и я повернул голову.
Ко мне бежал один из негодяев, почему-то босиком. Револьверы его, видимо, были разряжены, и он бежал на меня с топором, перекошенное лицо выражало неистовый гнев, как у настоящего берсерка. Повернуться и выстрелить я уже не успевал, но сумел повернуть винчестер и ударить его прикладом в зубы.
Сумма встречных скоростей оказалась колоссальной. Во все стороны брызнула кровь вперемешку с осколками зубов, бандит упал на спину, прямо мне под ноги. Я выхватил револьвер левой рукой и пристрелил его на месте, чтобы не мучился. Кольт вернулся в кобуру, а я вновь прижался спиной к дереву.
Бандитов осталось двое, но они вдруг предпочли затихнуть и затаиться, даже оскорбления больше не выкрикивали. Скорее всего, тоже проблема с патронами, экономят. Ждут, когда я высунусь, чтобы метким прицельным выстрелом отправить меня к праотцам. Давать им такую возможность я, конечно, не буду.
— Эй, вы! — крикнул я. — Выходите с поднятыми руками, и никто больше не пострадает!
— Провались ты к дьяволу, сукин сын! — рявкнул один из оставшихся.
На результат я не рассчитывал, я определил примерное местоположение бандита по голосу. Для того и кричал. Ублюдок засел за углом хижины, там же, где и был с самого начала, а вот второй пока находился неизвестно где. Но караулят меня оба мерзавца, это я чуял тем местом, где заканчивается спина.
— Выйди и скажи мне это в лицо! — крикнул я.
Не вышел.
Сквозь кроны деревьев пробивались плотные прямые лучи, прохладный осенний ветерок играл желтеющей листвой. Это место могло бы стать прекрасной туристической стоянкой, но стало бандитским укрытием, а я теперь вынужден был стоять здесь под пулями.
Я покосился на Уильямсона. Тот лежал ничком со связанными руками, но всё равно широко улыбался, скаля белые зубы. Я бы на его месте радовался точно так же, кавалерия из-за холма подоспела как раз вовремя. По нему, слава Богу, никто не стрелял, то ли следуя джентльменскому кодексу чести, то ли мистер Уильямсон сам по себе представлял для бандитов какую-то ценность.
Огляделся по сторонам. Деревья поблизости были, но не так близко, чтобы сменить укрытие без риска для себя, а выходить навстречу пулям, как Терминатор, я даже и не думал. Я всё-таки не железный Арнольд, я вполне себе мясной Евгеша, и бандитской пули мне хватит и одной.
Мозг судорожно перебирал варианты, прокручивал в голове развитие событий, но ни один из этих вариантов не устраивал меня полностью, в каждом из них имелся какой-нибудь изъян. А в моём деле как в сапёрном, ошибиться можно лишь один раз. И я уже совершил ошибку, избрав своей профессией охоту за головами.
Я втянул воздух носом, медленно выпустил сквозь зубы, прислонился лбом к ещё тёплому от выстрелов стволу винчестера. Патовая ситуация, неприятная. И я не могу выйти, не схлопотав пулю, и они. Причём они это тоже прекрасно понимают. Было бы проще, если бы эти бандиты рвались в бой напролом, но нет, эта парочка сумела оставить в себе достаточно хладнокровия и здравого смысла.
Решение пришло внезапно, простое и элегантное. Не можешь справиться сам — позови друга, и я вынул из кобуры одного из моих «Миротворцев», а затем аккуратно швырнул револьвер Уильямсону. Следом за револьвером полетел нож, чтобы промышленник мог освободиться от верёвок, и тот, перекатываясь по земле и приминая жухлую желтоватую траву, немедленно принялся резать свои путы.
Руки его были связаны за спиной, разрезать верёвки ему приходилось вслепую, рискуя порезать запястья, но Абрахам Уильямсон понимал, что это его единственный шанс спастись. Очень скоро он схватил револьвер и быстро отполз в укрытие. Дорогой костюм был весь покрыт грязью, пылью и налипшим лесным мусором.
— Из меня неважный стрелок, мистер Шульц! — криво усмехнулся он.
— Ерунда! Стреляйте, как только увидите цель, руки всё сделают сами! — ответил я.
Цели не показывались. Продолжали прятаться, затихарились в ожидании подходящего момента. Ждали своего шанса, который я не собирался им предоставлять. Лошади их были здесь, бесновались у коновязи, значит, уйти они могли только пешком, а местные скорее пойдут кланяться пулям, нежели бросят коня и пойдут своим ходом, эту деталь их психологии я прекрасно выучил.
В голову пришла ещё одна идея, и я снял с пояса фляжку. Полупустая, но этого хватит.
— Ложись, граната! — рявкнул я, швыряя фляжку к хижине так, чтобы навесную траекторию полёта могли видеть оба негодяя.
Гранаты здесь уже знали и применяли, хоть и очень редко, так что бандиты наверняка знали, что это такое, и что им грозит, если они продолжат отсиживаться в укрытии.
Вот оба и подорвались с насиженных мест, словно утки из кустов. Ха-ха, нашутил.
Уильямсон выстрелил первым, промахнулся, зато я, взяв нужное упреждение, пальнул бандиту прямо в середину груди. Тот упал на бегу, попытался проползти ещё немного, хватаясь скрюченными пальцами за траву и кусты, но я добил его выстрелом в голову. Остался всего один.
— Эй, мистер! Брось пушку и выходи с поднятыми руками, последний раз повторяю! — крикнул я. — Клянусь, мы тебя не тронем!
— Я тебе не верю, ты лжец! — крикнул в ответ последний из выживших бандитов. — Выйди сам! Чтобы я видел, что ты в меня не целишься!
Ага, сейчас, разбежался. Валенки сперва зашнурую.
— Ты испытываешь моё терпение! — сказал я. — Или ты выходишь сейчас, или тебя понесут вперёд ногами! Выбирай!
Голос разума, видимо, оказался сильнее. Последний из бандитов покинул своё убежище, задрав руки к небу, и я увидел, что это всего лишь молодой парнишка, толком ещё и не поживший.
— Так-то лучше, парень, — сказал я. — Мистер Уильямсон, вы в порядке?
Промышленник наконец поднялся и отряхнул свой костюм, недобро поглядывая на пацана. Тот стоял и покорно ждал своей участи, всей
