Видимо слова парня, несмотря на боль и злобу неживого, всё же достигли его ушей и он, с трудом и криком, сорвал с себя шлем. Глаз рыцаря смерти действительно был повреждён и потух, в то время как второй, злобно зыркал на советчика.

Но не успел мертвец отбросить шлем в сторону, как Григорий, уже готовый к этому, ускорившись «подлетел» к нему и со всей, что было дури, ударил правой в открытый, незащищённый черепок. Хотя этого было явно мало, и в следующее мгновение, Грише пришлось уклоняться от несущегося в него клинка. Но главное дело было сделано, брешь пробита, оставалось лишь не помереть и добить.

Хотя как оставалось? Озлобленный, махающий огромным двуручником рыцарь смерти, явно не планировал дать хоть какой-то шанс Григорию воспользоваться имеющимся послаблением в своей защите. Он неистово рассекал воздух вокруг себя, всё напирая на парня, тесня его в противоположный конец комнаты.

Но Гриша тоже был не дурак и старательно выверяя, менял траекторию своего отступления, не давая мёртвому, загнать себя в угол. И так бы возможно рыцарь и гонял его до изнеможения, если бы не Гришины способности, для применения которых ему хватало времени.

Так, после очередного маха мечом, в костяную башку мертвеца полетела огненная стрела, которая хоть и не нанесла какого-то дикого урона, но выиграла пару секунд, заморозив единственный действующий глаз мертвяка. И пока тот его продирал, Григорий, оказавшись рядом с ним, от души треснул ему по черепушке, при этом не забыв, воспользоваться аурой.

Удар был не смертельным, но сильным. И хоть нежить вполне стойко его перенёс, но некое раздражение в его поведении уже было заметно. Он явно стал двигаться более импульсивно и зло. Хотя самого Гришу, в эти моменты, больше заботили другие, более насущные вещи. Например, как увернуться от несущегося с бешеной скорость клинка, одного удара которого, наверняка хватило бы, чтобы рассечь его пополам, со всей его многослойной защитой.

Таким вот образом, продолжая свой затянувшийся танец со смертью, Григория создал шар молний, увидев который, рыцарь смерти, немного застопорился, а когда тот полетел в него, попытался увернуться от него, будто забыв про самого Григория.

— Да не поверю, что они так бояться электричества, — подумал Гриша, в тот же миг уже кастуя огненную стрелу, и где-то в глубине души, немного жалея, что всё ещё не освоил огненный шар.

Мертвец, тем временем, увернулся от шара молний, как говориться, прыти ему было не занимать, но вот от огненной стрелы, он всё же не смог уклониться.

— Вот чёртов сопляк! — Прорычал рыцарь, получив болезненный ожог и уже намереваясь отомстить за него, но Гриша в этот момент очередной раз попытался использовать свою способность «Телепорт» и она отработала. Мгновенно оказавшись возле нежити, он не растерялся и что было мочи ударил того по черепушке, вновь старательно вкладывая ауру в удар.

В тот же миг, уйдя перекатом в сторону, Григорий сохранил свою голову на плечах, но обернувшись, увидел весьма приятную картину. Хоть рыцарь смерти был всё ещё жив, но видимо последний удар приблизил его к концу. Черепок нежити был весь покрыт множеством мелких трещин, а во взгляде чувствовалась уже не только ярость, но страх.

Без лишних слов, мёртвый рыцарь устремился к парню, его меч пыла неестественным чёрным пламенем, от чего в Гришиной голове тут же пронеслось, — неужели он идёт в последнюю атаку. — В тоже время нежить, почти мгновенно, сократил дистанцию и обрушил свой клинок в смертельном, горизонтальном выпаде.

В последний миг уйдя из-под удара, Гриша тут же был вынужден уклоняться от следующего, а следом и от последующего. Мертвец махал своей «горящей» железякой, с остервенением обезумевшего маньяка не давая и мгновения для контрмер.

Но Григорий всё же был не пальцем деланный. Пусть он и не был готов к такому, но желание и стремление жить, заставили его мыслить куда быстрей. А стоит сказать, инты ему хватало и ещё сырой и недоразвитый навык параллельного мышления, дал о себе знать. Уклоняясь и уворачиваясь от смерти, Гриша сворожил очередную огненную стрелу, да так, что мертвец увидел её лишь тогда, когда она полетела ему в морду.

Только успело заклинание коснуться неживой плоти, а Григорий уже стоял слева от мертвяка, одной рукой удерживая его руки и не давая махнуть ему мечом, а правой, нанося «последний», «финальный» удар.

Нет. Нежить не умер от этого удара. Он лишь рухнул наземь, а его череп начал сыпаться, не в силах удержать прежнюю форму.

— Как может быть человек так силён? — Из последних сил проскрипел неживой.

— Точно так же как мертвец может разговаривать, — без капли бахвальства, ответил Гриша. Ему ещё никогда не приходилось столько двигаться, сражаясь один на один, и теперь он был несказанно рад, что его противник лежит на земле.

— Тц, — цокнул мертвец, не пойми чем, затем добавив — и то верно.

— Ты-то помирать собираешься? — Зачем-то решил уточнить Григорий.

— Какой нетерпеливый, — пытаясь усмехнуться, проворчал мертвец, после чего, посмотрев на стол, за которым сидел до этого и, как будто печально выдохнув, он произнёс, — добивай уже. — И в подтверждение своих слов, откинул меч в сторону.

— Ну, до очень не скорой встречи. — С этими словами Григорий, направив внутреннюю энергию в свои ноги, ускорился и уже в следующее мгновение стоял за головой скелета, а в следующую секунду, его нога обрушилась тому на черепок, оставив после себя лишь костяное крошево.

Глава 21

Роковая красавица

— Ёптить! Уже подумал, что помру здесь, — буркнул себе под нос Гриша, глядя на синюю сферу, мерно парившую над поверженным рыцарем смерти. — Нарли — крикнул он, одновременно с этим проверяя, что ему выпало.

— Да господин! — Почти в ту же секунду раздался голос рагарки, которая уже стояла в дверном проёме. В то время как Гриша с интересом крутил в руке серёжку-гвоздик в форме розы вырезанной из какого-то диковинного чёрного камня.

— Рука смерти, — задумчиво повторил про себя парень название бонуса серьги, — наверняка ведь какое-то имбовое заклинаньеце, — продолжил он размышлять немного опечаленный тем, что это не очередной перстень, а серьга. Хоть Гриша никогда не обвинял ребят, которые носили серёжки, но сам этим заниматься категорически не желал, даже в таких условиях как сейчас.

Немного