шумы. Такие ночи всегда наполнены звуками: то ветер бормочет в дымоходе, то каркас дома потрескивает. К рассвету ветер усилился, его порывы несли кружащуюся листву. А потом началась настоящая буря. Огонь потух, и в доме стало темно, как в погребе. Старик не знал, что могло попасть в дом или вылететь наружу, но не сомневался, что золото исчезло уже при свете дня, хотя ни одна живая душа внутрь дома не заходила. Дверь была на засове, окна закрыты ставнями. Проникнуть можно было разве что через замочную скважину или через дымоход, куда едва ли пролезла бы даже кошка.

Абнер промолчал, а Рандольф посоветовал обратиться к властям.

– Тебя ограбили, Белтс, – сказал он. – Кто-то зашел в дом той ночью.

– Никто сюда не входил, Сквайр, – ответил старик своим грубым, приглушенным голосом. – Ни в ту, ни в какую-нибудь другую ночь. Дверь была на запоре.

– Так ведь вор мог запереть ее за собой.

Белтс покачал головой.

– Нет, не мог. Я устанавливаю засов по-своему. Его никто не трогал. И окна… Я закрепляю ставни задвижками, а задвижки ставлю под определенным углом. Никто к ним не прикасался.

Вряд ли старик ошибался. Сразу было понятно, как тщательно он ставит свои маленькие западни. Обо всем, что Рандольфу могло прийти в голову, осторожный старик подумал уже заранее.

– Тогда, – продолжал Рандольф, – вор спрятался где-то в доме накануне кражи, а в тот день вылез из укрытия.

Но Белтс снова покачал головой и обвел взглядом весь дом вплоть до свечи на очаге.

– Каждый вечер перед сном я все проверяю.

Я представил себе, как этот старый, опасливый человек бродит по дому с коптящей сальной свечой, заглядывая во все уголки и укрытия. Мог ли вор спрятаться от него в доме, который хозяин знал как свои пять пальцев? Едва ли. Старик не оставил преступнику никаких шансов, он предусмотрел все грозящие ему опасности, в том числе и эту. Он наверняка знал каждую щелку в стене. Он обнаружил бы даже крысу.

Тогда Рандольф вступил, как мне показалось, на единственный возможный путь решения этой загадки.

– Твой сын знал об этом золоте?

– Да, – ответил Белтс, – Ландер знал об этом. Он не раз говорил, что часть золота принадлежит ему, потому что он приложил столько же сил, как и я, чтобы его заработать. Но я ему сказал, – в голосе старика прорвался жиденький смешок, – что оно мое.

– Где был твой сын Филандер, когда золото пропало? – уточнил Рандольф.

– За горами, – ответил Белтс. – Он ушел месяц назад. – Он умолк и взглянул на Рандольфа. – Нет, это не Ландер. В тот день он был в школе, которую организовал мистер Джефферсон. Я получил от начальника письмо, где он просит внести плату… У меня есть это письмо.

Он хотел встать, чтобы принести его. Но Рандольф только махнул рукой и, откинувшись с видом прорицателя на спинку стула, погрузился в раздумье.

Тогда заговорил мой дядюшка.

– Белтс, – произнес он, – Ты сам-то что думаешь? Как, по-твоему, исчезли деньги?

Старик снова заговорил хриплым шепотом.

– Не знаю, Абнер.

Но дядюшка не отставал.

– Что ты думаешь?

Белтс придвинулся к столу.

– Абнер, – сказал он, – вокруг происходит много непонятных для человека вещей. Ты отводишь лошадь на пастбище, а она возвращается с заплетенной гривой… Ты видел это?

– Да, – ответил дядюшка.

Я тоже видел много раз, как весной лошадей приводят с пастбища, а гривы у них перепутаны и завязаны узлами, как будто для того, чтобы всаднику удобнее было за них держаться.

– Так что, Абнер? – продолжал старик сиплым шепотом. – Кто ездит на лошади? Эти узлы потом не распутаешь и не развяжешь, приходится их отрезать ножницами. Железными ножницами. Так ведь?

– Так, – ответил дядюшка.

– А почему? А? Потому, Абнер, что эти узлы завязали не человеческие пальцы. Ты знаешь, что говорили про это в старину?

– Знаю, – подтвердил дядюшка. – Ты этому веришь, Белтс?

– Эх, Абнер! – прохрипел старик горловым шепотом. – Если бы не было ведьм, зачем бы наши деды прибивали на дверь железо? Моя бабушка видела, как давным-давно сожгли одну колдунью. Она ездила на королевской лошади и мазала руки сапожным воском, чтобы они не соскальзывали с гривы… Сапожным воском! Заметь это себе, Абнер!

– Белтс, не дури! – воскликнул Рандольф. – Нет никаких ведьм!

– Была женщина-волшебница в Аэндоре, – возразил дядюшка. – Продолжай, Белтс.

– О Господи, сэр! – выкрикнул Рандольф. – Если мы собираемся пытать ведьм, то надо прочесть книгу Якова Первого! Этот шотландский король написал ученый трактат по демонологии. Он советовал судьям поискать на теле ведьмы печать сатаны. Это место нечувствительно к боли, так что, как писал Яков, искать его надо с помощью длинной иглы.

Но дядюшка даже не улыбнулся.

– Продолжай, Белтс, – сказал он. – Я не думаю, что кто-то зашел в твой дом и ограбил тебя. Но почему ты считаешь, что это сделала ведьма?

– Ну, сам посуди, Абнер, – пояснил старик. – Кто еще, кроме такой твари, сумел бы забрать золото? Вор не смог бы пролезть через замочную скважину, но есть такие существа, которые смогли бы. Моя бабушка рассказывала, как однажды в старину человек проснулся среди ночи и увидел серого волка, который сидел у очага. У человека, как и у меня, был припасен топор. Он схватил его и отрубил волку лапу, и тот заскулил и удрал через замочную скважину. А лапа, которая осталась лежать на полу, превратилась в человеческую руку!

– Тогда, Белтс, – воскликнул Рандольф, – тебе повезло, что ты не взялся за топор. А то что ты нашел бы у себя на полу?

Рандольф произнес эти слова с насмешливой серьезностью, но на лице у дядюшки Абнера появилось выражение ужаса.

– О Господи! – произнес он. – А в самом деле – что?

Белтс наклонился вперед.

– Как, по-твоему, что бы могло со мной случиться, если бы я взялся за топор? Я бы умер с топором в руке?

Выражение ужаса не покинуло лица дядюшки.

– Ты бы пожалел об этом, когда настало бы утро. Умереть иногда значит избежать ловушки.

– Так что? Я тогда попал бы в ад?

– Точно, Белтс, – отозвался дядюшка. – Прямиком