в обезьяннике? — спросил усмехнувшись. Да, мне было любопытно послушать её версию. Из первых уст, так сказать…

— Так, это называется обезьянник? — густые и тёмные брови сползли к переносице.

— Ну, назовём это так. Не суть. Так, как получилось, что тебя загребли?

— Меня не загребли, Князев, — насупилась, — как у тебя получается быть джентльменом и грубияном одновременно?

— Не увиливай, Осина, — проигнорировав её колкое замечание, я подвинул к ней одну из кружек, — рассказывай. Хотя бы вкратце?

— Дурдом какой-то… — вздохнула, оборачивая кружку своими ладошками, — я просто не в том месте решила прогуляться. Кто знал, что там такой цирк?! — её взгляд переметнулся ко мне. Глаза в тусклом свете были чёрными. Полными гнева и возмущения, — я даже не поняла, как меня затащили в этот автозак! Там какой-то митинг был. И мен… — поджала на секунду губы, — полицейские утверждали, что я непосредственный участник. Тем более, у меня не оказалось с собой документов… ну и, дальше ты сам знаешь.

— Капитан сказал, что ты буйная, оказывается? — не мог перестать улыбаться. — Дебоширила в отделении?

— Очень смешно, — она скривила губы, передразнивая меня, — просто я знаю свои права.

— Да ну? — я попытался придать своему лицу хоть немного серьёзности.

— Ты сейчас смеёшься надо мной, да? — её голос потвердел, как бы намекая мне, что ей сейчас не до шуток. И, если я не остановлюсь, она точно укажет мне на дверь.

— Ни в коем разе, — скопировал её интонацию и поджал губы, чтобы не рассмеяться в голос.

И Лида, как всегда, оказалась умнее. Решив проигнорировать моё неуместное чувство юмора, она молча подвела к потолку свои чёрные глазки, а затем прикоснулась губами к краю кружки, отпивая ароматное и горячее какао. Немного пачкая губы и тут же слизывая с них остатки напитка.

А я просто глаз оторвать не мог.

— Глаза сломаешь, — фыркнула, метнув в меня пару молний, — пей давай.

— Я пью, — улыбнулся, отпивая из своей кружки. — Можно спросить?

— Смотря что? — она снова улыбнулась. Слегка настороженно.

Да не бойся ты, трусиха!..

— Где я буду спать? — я прекрасно понимал, что секса сегодня не будет. И даже смирился с этим. Почти. Жалкий один процент всё ещё не давал мне покоя.

Судя по взлетевшим бровям, она точно не ожидала услышать этот вопрос. Стушевалась. Глазки вдруг забегали по кухне.

— Только не говори, что отдельно от тебя? — я тут же включил щенячий взгляд, — я не переживу этого, Осина.

— Секса не будет, Князев, — отпустила кружку и, сложив руки под грудью, отклонилась назад.

— Не будет, — я утвердительно кивнул. — Как скажешь.

Пожал плечами, придавая своему виду напускное безразличие. Пусть будет спокойна. Ни к чему нам сейчас лишние перипетии.

— Мы просто будем спать. — Бескомпромиссно. — И ты сначала примешь душ.

— Даже так? — я не мог вести себя иначе, чёрт возьми! Игривое настроение взялось ниоткуда. Стоило ей появиться на этой кухне в этом сногсшибательном виде, и я, блять, поплыл!

— Я не разрешу лечь в мою постель, не помывшись. — Твёрдо и уверенно. Как она умеет. Командует…

— Я на всё согласен, — сжал губы. Неосознанная реакция. Уверен, что по мне было видно, что я жду не дождусь, когда заберусь к ней в постель. — Полотенце предоставишь?

Я готов был не только идти в душ, но прогенералить всю её квартиру. Лишь бы она не отправила меня спать в другую комнату. А то и на пол.

Но… если и так, я тоже согласен.

…

Теперь настала моя очередь не спать. Потому что, как только голова Лиды коснулась подушки, она провалилась в сон. Я был уверен в том, что я она спала. Так невозможно претворяться. В её случае — особенно. Правильная. Старающаяся не демонстрировать свои изъяны. Хотя, я, кажется, даже от них буду без ума. А они вообще у неё есть?

Подложив сложенные ладошки под щёку, она тихо посапывала. Свет от настольной лампы всё ещё продолжал гореть, а я был не в силах подняться с кровати и потревожить её сладкий сон. Я как завороженный смотрел на то, как изредка раздуваются её маленькие ноздри. Её рот был слегка приоткрыт, а губы то и дело причмокивали, словно она ела что-то сладкое. Такое же сладкое, как и она. Для меня.

Так не претворяются. Не она.

— Как я раньше этого не видел? — прошептал ей в лицо, полностью переворачиваясь на бок, и оказываясь с Осиной лицом к лицу.

Мне хотелось протянуть руку, и кончиками пальцев провести по бархатистой и смуглой коже. И она наверняка не проснулась бы. Уверен. Лида слишком долго не спала. И сейчас её крепкий сон способен нарушить разве что взрыв.

А моя башка точно готова была взорваться. Все эти бесячие мысли… Доводы и оправдания для самого себя.

А тошно становится.

Осина слегка вздрагивает, и я вместе с ней, когда на тумбе возле кровати зажужжал её телефон.

Какого?..

Я бы мог до него дотянуться. Но… чёрт! Это ЕЁ телефон!

Но кто-то продолжал настойчиво дозваниваться до неё. Ночь на дворе!

Телефон замолкает. Но только для того, чтобы через полминуты загудеть снова.

Блять!

Осторожно поднявшись на локте, я потянулся через Лиду к тумбочке. Двумя пальцами зацепил мобильный, поворачивая тот к себе экраном и всматриваясь в неопределённый номер.

Лида зашевелилась и перевернулась на живот, двумя руками обхватывая подушку, а затем стаскивая с меня одеяло. А я с облегчением вздыхаю, радуясь тому, что она не проснулась.

Возвратился на своё место, забирая с собой телефон.

Кто это мог быть?

Её родители?

Да не стали бы они посреди ночи ей названивать!

Тогда кто?

Я снова посмотрел на Осину.

Её губы ненароком приковывали к себе всё внимание. Я завис на них. Изучал каждый миллиметр, представляя как кончиком языка провожу по ним.

— Сука, — не сдержав раздражение, я снова посмотрел на сжатый в пальцах телефон.

Опять.