Шрифт:
Закладка:
– А для чего он пришёл сюда, рискуя собой и женой? Не для того же, чтобы поселиться на вашей даче и стать майором нашего МГБ? Какая цель?
– Его никто не спрашивал. Люди и в будущем не умели такого делать. Советский Союз развалится, а он хотел это предотвратить. Он думает, что этого же хочет тот, кто сюда их послал.
– И кто это может быть?
– Он не знает. Давай поговорим о моей смерти. Лаврентий, скажи откровенно, ты мог бы меня убить?
– Да вы что! – вскочил Берия. – Я всем в своей жизни обязан вам!
– Сядь и не дёргайся! – приказал Сталин. – И не нужно мне врать! Сейчас ты мне не враг и не желаешь вреда, а что будет в пятьдесят третьем году, никто сказать не может. О моей смерти в этой книге почти ничего нет, но мой гость читал и другие, где об этом написано много всего. И точно известно только то, что меня отравили и в этом замешан Хрущёв. Под подозрение попали Маленков, Булганин и ты.
– Да я...
– Помолчи, я сказал! Я не могу исключить того, что и ты принимал в этом участие, но думаю, что тебя просто подставили. Потом, чтобы не копался в этом деле, повысили и дали МГБ. Ты читал, чем это для тебя закончилось. Я долго думал, прежде чем тебя позвать. Я прочитал все книги, а сейчас перечитываю их по второму разу. И знаешь, читая, понимаю, что после правления Хрущёва всё должно прийти к развалу. Наше будущее можно поменять, и мы его поменяем. Хрущёва нужно убрать в первую очередь. Насчёт Маленкова я до конца не решил, а Булганина заменим надёжным человеком. В том, что нужно сделать, потребуется поддержка армии. Основную работу придётся выполнить тебе. Даже если я не допущу своей смерти в пятьдесят третьем, долго оставаться у руля не получится. Силы уходят, и никаким врачам это не остановить. Пока смогу, я тебе помогу, а потом будешь работать сам. Слушай внимательно. Никиту нужно убрать, не привлекая министерство. У меня есть свои люди, но я не хочу их использовать. Что можешь посоветовать?
– Через Абакумова действовать нежелательно, – задумался Берия. – Привлечём слишком много внимания. Лучше обратиться к Судоплатову. Его можно использовать, ни во что не посвящая. У него много спецов, для которых это нетрудно сделать. Они не обсуждают приказы и будут молчать. Давайте я возьму это на себя. Как думаете, лучше всё сделать тихо, или, наоборот, нашуметь и использовать его смерть в своих интересах? Можно было бы под этот шум снять Абакумова и отдать министерство мне. Так было бы намного легче работать.
– Об этом ещё подумаем, – оборвал его Сталин. – Ты слушай дальше. Давно назрела необходимость провести чистку верхушки партии. Слишком много в ней тех, кто не хочет и не умеет работать и не даёт делать это другим. Ты знаешь, что они и мне не дали провести реформы десять лет назад. И свою опору Никита нашёл в них. Я написал Поскрёбышеву, чтобы собрал компромат на членов ЦК, особенно на тех, с кем дружен Хрущёв. По моему распоряжению он давно кое за кем присматривает. Я думаю арестовать тех, кто замаран, а остальных поставить перед фактом. Заодно выступлю с обращением к народу с просьбой о поддержке. Тогда уцелевшие члены ЦК будут сидеть тихо. Объявим, что со временем проведем внеочередной съезд партии, а сами развернём чистку секретарей обкомов и крайкомов. Всех, кто залит кровью, нужно убрать, причём сначала судить и всё освещать в печати. Народ должен это поддержать. И нужно передавать власть партии советским органам. Не всю, но большую часть. Тридцать первого августа должен умереть Жданов. Что вскинулся? Меня это резануло по сердцу. Один из единомышленников, можно сказать, друг. Я позвонил и узнал, что у него неважно с сердцем. Он и ко мне из-за этого не заезжает, видимся только в Кремле. И в августе он собрался в санаторий, всё как в книге. После его смерти начнут разбираться с врачами, большинство которых были евреями. Написано, что всех уцелевших потом реабилитировали. Надо проследить за этим делом и разобраться. Но меня в связи с его смертью интересуют не эти евреи с врачебными дипломами, а большая группа партийных и хозяйственных работников, которых расстреляли по делу, начатому Маленковым и Хрущёвым. Это Кузнецов, Вознесенский, Родионов и многие другие. Само дело высосано из пальца, но в результате погибли очень ценные работники. Я на них рассчитывал и непонятно, почему не вмешался. Написано только, что Хрущёв с Маленковым подсунули мне сфабрикованные доказательства их вины. Их осудила ночью партийная комиссия и через час всех расстреляли, так что, может быть, я просто не успел. Тебе они пригодятся. Эту книгу потом хорошо изучи. Почти все, с кем после моей смерти расправился Никита, оказались очень ценными работниками, например, Пономаренко. И неплохо бы тебе поближе сойтись с Алексеем. О его жене сразу забудь, и вообще пора тебе менять свою жизнь. За первыми лицами следит много глаз, а всем рты не заткнёшь.
– Если ваш Алексей меня невзлюбил...
– Я с ним поговорю, – пообещал Сталин. – Он не знает тебя, а судит только на основании публикаций. Если увидит, что ты работаешь на благо страны, и отношение будет другим. Он очень много знает и может быть полезным.
– А кто он? – спросил Берия.
– Управление разведки Генерального штаба. Он был капитаном в каких-то отрядах специального назначения. Слышал уже, как он разбрасывал орлов Власика?
– Передали, – кивнул Берия.
