Я оторопела. Батюшки-светы! Еще минуту назад я думала, что погрязла в проблемах по самые уши и дальше опускаться уже некуда; а вот нет же, оказывается, до дна было еще далеко.

Мда, судя по всему, перестаралась я с подбором сегодняшнего наряда — вон как Главный Магистр голову потерял, убит наповал. Еще бы — нечасто я, друзья мои, оголяю свои коленки, которые без преувеличения можно назвать красивыми, если не модельными — даже в мои пятьдесят шесть. А тут решила вместо привычных черных брючек надеть платье, такое изумрудное, в крупных розовых цветах — все-таки во дворец собралась, не на какой-нибудь там грандзабухатор на пустыре! Взяла, конечно, запасные колготки; вдруг в коридоре встречу президента, а у меня «стрелка» поехала — не хочется выглядеть глупо.

Старичок, волнуясь и косясь на мои ноги, ждал ответа.

Предлагал он, конечно, заманчивые вещи. Сами представьте: государыня всея Руси Любовь Первая. Даже звучит романтично. Противные тетки из метро просто обалдеют. Слова мне поперек сказать не посмеют! Первым делом приглашу на официальный прием весь актерский состав «Цветка миндаля», а расфуфыренную длинноносую ведущую распоряжусь уволить из новостей — за надменность. Да, и еще майора Уточку прикажу разжаловать в младшие лейтенанты, пусть знает, как меня обижать…

С другой стороны — я буду вынуждена постоянно терпеть малоприятную компанию престарелого лесовичка; придется уехать из родного Купчина, где я прожила более полувека; все новые поступления на рынке пройдут мимо меня, а мне там обещали привезти одну очень симпатичную кофточку в фиолетовых разводах; Яков Матвеевич наверняка расстроится, если я выйду за Главного Магистра…

Но главное — Степочка так и останется за решеткой. Навсегда.

Да не нужны мне никакие блага мира, никакие короны и троны, даже и от кофточки с фиолетовыми разводами я готова отказаться, если это поможет. Главное — чтобы мой сыночек вышел на свободу.

Но зачем же я буду открывать душу этому пожилому мошеннику? Недолго думая, я решила соврать. Лично я считаю, что очень даже можно давать обещания, которые и не думаешь выполнять, если руководствуешься благими намерениями. Ложь во спасение — вот как это называется.

Ради Степочкиного благополучия я назовусь хоть летающим единорогом с хвостом из пшеницы. Поклянусь варить на завтрак радугу в горшочке.

Поэтому я очаровательно улыбнулась и даже сделала книксен:

— Благодарю, товарищ Магистр, очень мило с вашей стороны! Конечно, я согласна на все, даже не сомневайтесь. Возьмемся с вами за ручки и побежим навстречу нашему счастью в Кремле, — тут мне пришлось добавить «сразу после обеда», поскольку старичок опять потянулся слюнявить мою руку. — Вот только я не очень понимаю, как мы вообще там окажемся, в этом Кремле. Ну отравите вы всех, а дальше-то что? Как вы захватите власть?

Старичок хихикнул в морщинистый кулачок.

— А дальше, моя дорогая муза, дело техники. Президент и премьер-министр, он сегодня тоже здесь, будут устранены, вместе с остальными главами стран, которые три века назад признали Екатерину императрицей; в мире воцарится хаос; никто не знает, что делать — кроме рыцарей Ордена Королевской Кобры. Как вы сегодня уже поняли, у нас везде свои люди. В том числе и в Кремле. За два, самое большее — три часа после обеда мы занимаем президентскую резиденцию. Завтра утром мы с вами уже будем пить кофе в Екатерининском зале Сенатского дворца.

— Но против вас бросят армию, полицию! — Я все еще не могла поверить во всю эту ахинею.

— Думаете, у наших министров обороны и МВД нигде нет татуировочки с коброй? — совсем развеселился лесовичок.

— Ну, министры — ладно, честно говоря, вы меня не удивили… А как быть с народом? Народ-то вас не поддержит! Не пойми откуда взялись какие-то мистические правители… Будет восстание, революция!

— О чем вы говорите, Любовь Васильевна, — снисходительно сказал Главный Магистр. — Народ скушает и не подавится. В итоговой программе новостей телеведущий в красном галстуке объяснит им, что так и надо, что именно в этом заключаются духовные скрепы — зрители и успокоятся. Еще и поздравлять нас с вами кинутся.

— Батюшки-светы! Неужели этот приятный ведущий — тоже ваш? — поразилась я.

— Я ему лично, как особо ценному рыцарю, набивал кобру на копчике, — кивнул старичок.

Тут лесовичок подхватил меня под локоток и повлек к своему столу возле окна, обрамленного изразцами, чтобы я «воодушевила своего будущего супруга на великие свершения».

На простом деревянном столе лежали ощипанные тушки каких-то мелких птичек в большой глиняной миске. Компанию им составляли нарезанные овощи, которые вот так с ходу я опознать не смогла. Рядом, во льду, красовались раскрытые устрицы. Тут же стояли расписные керамические горшочки со специями (и, подозреваю, высушенными ядовитыми травами) всех оттенков коричневого, зеленого и желтого.

А прямо над всей этой кулинарной композицией подмигивала камера видеонаблюдения.

— Вы не боитесь, товарищ Магистр, что за вами сейчас наблюдают через вот эту камерку? — спросила я, стараясь потихоньку высвободиться из противных объятий престарелого злодея.

Но он и сам выпустил мой локоть: старичок принялся по очереди поднимать горшочки и подносить их к лицу, внимательно рассматривая и нюхая содержимое, а также периодически тоненько чихая. Выгоревшие глаза его искрились. Сейчас он был похож то ли на алхимика, приблизившегося к разгадке эликсира вечной молодости, то ли на изобретателя пенициллина, то ли на нашу заведующую столовой Ангелину Ивановну, прикидывающую, годятся ли недельной давности сосиски для запекания в пирожки, или пора все же их выбросить, и решающую: «Эх, была не была! Авось проскочит! Только бы Валентина Петровна из РОНО не узнала».

Впрочем, изучение специй не мешало Главному Магистру болтать со мной.

— Неужели вы думаете, дорогая муза, что на сервер Константиновского транслируется то, что снимает камера прямо сейчас? Отнюдь! — Он бережно поставил очередной горшочек обратно на стол. — Наши программисты, не выходя из дома, в режиме реального времени подменяют эту картинку на совершенно другую запись, сделанную во время репетиции торжественного обеда пару недель назад. Тогда я и мои помощники были одеты точно так же, и готовили мы самые обыкновенные, не отравленные блюда. Не то что сегодня… — Он довольно потер морщинистые лапки.

Я хотела было рассмеяться ему в лицо и заявить, что подмена одного видео другим, да еще и не вставая с дивана, — сюжет уже из области фантастики; но потом вспомнила, как ловко, почти не напрягаясь, скопировал Андрюша секретные протоколы допросов из непонятного мне «облака», и промолчала.

— Одним словом,