Крот повёл нас в туннели через здание. Для метро это обычная тема и таких «залазов» по Столице хватает. Большинство, конечно, перекрыты, заложены кирпичом, чтобы любопытные нос не совали. Но есть и открытые, максимум перегорожены решёткой, а бывает, что и той нет.

В большинстве случаев это оправдано, так как нет смысла прокладывать ещё одну шахту для коммуникаций. Вот же она, бери и используй. Конечно, станции будут находиться гораздо глубже, однако и они нуждаются в электроэнергии, а та, в свою очередь, подаётся сверху. Как итог, полностью перекрыть этого паука невозможно.

Ещё в прошлом мире, когда всё было хорошо, на выходах к работающим веткам работники установили решётки. Сейчас же большинство из них срезали диггеры, а восстанавливать оказалось некому. Да и как-то же нужно было выбираться на поверхность по окончании катастрофы? Почти все выходы оказались завалены. Но вот некоторые руины на поверхности представляли собой хорошие пробки и не дали жидкой глине полностью перекрыть тоннель.

Где-то, конечно, проходы пробивались заново, и там грунт просто распределили по полу. Можно сказать, размазали тонким слоем. Потолок укрепили, чаще всего как могли, и готово.

До того как выйти к основным станциям, Крот сделал остановку на ночлег. Только по часам можно было сообразить, что сейчас на поверхности царит ночь. От такого диссонанса голова шла кру́гом, всё же мы привыкли жить на поверхности и видеть смену дня и ночи.

Был ещё один минус — воздух. Здесь он был стылый, влажный и даже какой-то спёртый. Ведь вентиляция происходила естественным образом.

Насколько мне подсказывала память, раньше её осуществляли электрички, толкая его перед собой. Сейчас они, естественно, не работали, по крайней мере, в тех масштабах. Из Лона вроде как гоняли сюда транспорт, но то такое, да и в коммуникационные тоннели воздух сейчас никак не доставлялся, ну разве что кроме естественных сквозняков.

Крот не очень охотно отвечал на все вопросы. В самом Лоне ни разу не был. Туда вообще не так-то просто было попасть, хотя отчаянные путешественники были. Назад, само собой, никто не возвращался.

На станции московского метрополитена мы так и не вышли, напротив, старательно их обходили. На мой вопрос: «Почему?», был получен странный ответ: «Карантин». Больше никаких объяснений и каждый раз тема этого разговора моментально менялась. Словно бы Крот боялся даже думать о ней.

Ближе к концу вторых суток он вывел нас к тому самому, длинному, уходящему куда-то в бесконечность, тоннелю.

— Всё, дальше прямо, не заблу́дитесь, — махнул он рукой в темноту перед собой.

— А ты разве не с нами? — удивлённо спросил я.

— Я что, совсем дурак? — пожал он плечами. — Там полторы тысячи кэмэ полной темноты. Нет, ребята, уговор был проводить досюда. И мой вам совет: если доберётесь до противоположного конца, первым делом обзаведитесь противогазами или респираторами с выносным фильтром.

— Что там такое? — снова ухватился я за странности. — Там что, тоже карантин?

— Понятия не имею, но первые заражённые появились оттуда, — наконец-то снизошёл до ответов Крот. — Они привезли их и выбросили прямо у входа. А затем зараза уже перекинулась к нам. Пришлось ввести карантин и если кто-то посторонний подходит к станции… Короче, будете выходить, лучше сделайте это там.

— А что за вирус такой? В чём симптомы? — уточнил Толя. — Респиратор точно поможет?

— Я чё, доктор? — огрызнулся проводник. — Моё дело — предупредить.

— Да ты можешь толком сказать, что там вообще происходит? — попробовал надавить я.

— Понятия не имею, — отмахнулся тот. — Я туда не ходил и не собираюсь.

— Понятно, ладно и на том спасибо, — протянул ему руку Леший. — Бывай, бродяга.

— Угу, — буркнул в ответ тот, — Если что, знаешь, как меня найти.

С этими словами он махнул нам рукой и буквально за минуту скрылся из виду. Вот только что за поворотом мелькал его фонарик, как он уже полностью растворился во тьме.

— Где ты только нашёл этого упыря? — пробормотал Толя. — Всю дорогу сплошные страшилки. Здесь и так не пойми какие ощущения, этот ещё со своими… Тьфу.

— А ты думаешь, до фига желающих сунуть нос в заражённую зону? — ухмыльнулся Леший и вытянул из своего рюкзака паёк. — Всё, привал, что ли? Сныкаемся вон в той слесарке и подождём поезд из Лона.

— И как часто он приходит? — уточнил я.

— По-разному, бывает, дважды в месяц, а может и каждую неделю мотаться, — как-то странно ответил тот и покрутил пальцами в воздухе. — По-другому мы туда всё равно не попадём.

— А чего хоть мотаются-то? — подал голос Вол. — Больных привозят?

— Я вообще думаю, что это «утка», — с задумчивым лицом произнёс Немой. — Чтоб любопытных поменьше было, вот и придумали страшную историю про вирус.

— А не ты ли нам рассказывал, что под Москвой море имеется и на него Лоновцы в отпуск ездят? — вспомнил Толя рассказы Лешего.

— Угу, но там же не все подряд — такие путёвки строго регламентированы, — кивнул он. — Обычному смертному подобные путешествия не по карману.

— Да такое во все времена было, — поддержал его Толя. — Хотя это в прошлой жизни, конечно, а сейчас вообще не до курортов.

— Вот и я о чём, а они ездили, — подчеркнул Леший.

— Так это что же получается, у них две ветки проложены? — уточнил я. — Ты сам, вообще, на этом море был, видел?

— Нет, конечно, — пожал плечами тот, — но ребята рассказывали.

— Врут, поди, ребята твои, — подковырнул его Толя. — Скучно на смене, да ещё и в подземельях этих, вот и сочиняют: море, водопады.

— Вот ты знаешь что?.. Не надо мне тут водопады, я сам лично видел, — занял оборону Леший. — И не один, заметь, а несколько, так что кто его знает, насчёт моря.

— Ой, да успокойтесь вы уже: море, чайки, — вставил своё слово Немой. — Меня больше волнует — за каким хреном сюда Лоновцы приезжают? И почему на самом деле на станции нельзя? Уж извините, но в вирусы я не верю.

— Зато они в тебя верят, — хохотнул ещё один боец из нашей группы, по кличке Ватник. — Лично я рисковать не хочу.

— В случае чего, у каждого в рюкзаках намордники есть и с десяток фильтров — должно хватить на первое время, — напомнил Толя. — Всё, отставить разговорчики. Занимаем слесарку, жрать уже охота.

К концу недели уже каждый имел немалые сомнения по поводу прибытия поезда. Однако Леший уверенно заявлял, что всё будет, нужно только подождать. При этом никак не объяснял свою уверенность. Точнее, его слова не получалось назвать обоснованными данными.

Вот, мол: «Прибудет, они всегда приезжают» и на этом всё. Такие вопросы, как: зачем? Что им здесь нужно? И им подобные не получали ответа. Но время шло, а поезд нет.

Мы уже успели выспаться, практически полностью подъели все свои запасы и всерьёз задумывались о возвращении назад, когда из тоннеля вдруг потянуло сквозняком. Электричку ещё не видно и не слышно, зато поток воздуха, который она толкает перед собой, сделался явно ощутимым.

Не прошло и десяти минут, как в глубине тоннеля появился тусклый свет. Все сомнения тут же отпали, а мы занялись подготовкой к встрече.

Здесь многое зависело от нюансов и основной звучал как-то так: сколько Лоновцев прибудет с поездом? Прятаться в тоннелях особо негде, это не улица с кучей домов по округе. Однако всяческих ниш и ответвлений здесь хватало, благо времени на изучение территории, прилегающей к платформе, было достаточно.

Мы распределились по местам и принялись ждать. Как всегда и бывает, последние минуты ожидания растянулись в бесконечность. Нервное напряжение нарастало, ведь от успеха в посадке зависело очень многое, если не всё.

Наконец небольшой