Да, я знаю. Тыльной стороной ладони ласкаю ее щеку. Сегодня на ней минимум косметики, только тени для век. Ее шелковое платье такого же изумрудно-зеленого цвета, как и ее глаза. Трудно не вспомнить о ней, когда я вижу этот цвет.

Равенна подставляет голову под ласку и обхватывает пальцами мое запястье.

— Когда ты уезжаешь?

— Сегодня вечером.

Она кивает, и одинокая слезинка сбегает по ее щеке и исчезает под моим большим пальцем.

— Береги себя, Алессандро. — Она обходит меня и направляется обратно по коридору.

Я закрываю глаза и обнимаю ее сзади. Вдыхаю ее запах и зарываюсь лицом в ее волосы. Вокруг ещё слышна музыка и разговоры из солярия, но я отгораживаюсь от них и наслаждаюсь ее объятиями.

Равенна проводит рукой между нами и прижимает ее к моему болезненно твердому члену. Я могу умом сопротивляться ей, но тело предаёт всякий раз. Стоит Равенне приблизиться ко мне, как я жажду обладать ею. Притягиваю ее ближе и вдыхаю ее аромат еще раз.

— У тебя есть противоядие? — спрашиваю, проводя ладонями по ее бедрам, а затем собирая шелковистую ткань на ее талии.

— От чего?

— От тебя, Рави.

Стон срывается с ее губ, когда отодвигаю кружевные стринги и запускаю руку между ее ног. Она мокрая. Ласкаю ее плоть, погружая пальцы в ее жар, затем вынимаю и приближаю их ко рту.

— Все в тебе пахнет амброзией. — Я облизываю пальцы.

Как только чувствую ее вкус на своих губах, последние остатки самоконтроля покидают меня. Я должен овладеть ею еще раз, иначе сойду с ума.

— Скажи, чтобы я ушёл. — Я снова ввожу пальцы глубоко в нее. — Рави, только скажи, и я уберу руку.

Равенна стонет и раздвигает бедра, ее бьёт дрожь. Она открывает дверь слева от себя. За порогом оказывается кабинет. Книжный шкаф, два кресла перед ним и письменный стол с бумагами у дальней стены. Все еще удерживая руку между ног Равенны, крепко обхватываю ее за талию и несу в комнату.

Это чертово платье застегивается на спине.

Я тянусь, чтобы расстегнуть молнию, но Алессандро убирает мою руку и целует в обнаженное плечо, отчего меня сотрясает мелкая дрожь. Не отрывая губ от моей кожи, Алессандро медленно расстегивает молнию донизу.

— Я уже говорил тебе, что ты самая красивая женщина на земле? — шепчет он, пока шелковистая ткань каскадом спускается к моим ногам.

— Нет, — выдыхаю я и закрываю глаза.

— Ты такая красивая. — Алессандро подцепляет пальцами стринги, стягивает их и другой рукой ласкает мою попку. — Что мне хочется съесть тебя живьем.

Я ахаю, когда он подхватывает меня на руки и пересекает комнату. Он усаживает меня на стол, и бумага шуршит под моей голой попой, а Алессандро приникает к моему рту и посасывает мой язык, словно действительно собирается меня съесть. Я тянусь к молнии его брюк, но руки так дрожат, что с трудом удалось расстегнуть молнию и освободить его член.

— Положи свои ноги мне на талию, — просит Алессандро, проводя пальцами по моим волосам.

Я скрещиваю ноги за его спиной и двигаю попку к краю стола.

— Теперь сделай глубокий вдох, — говорит он, прижимая головку члена к моему входу. — Медленно, Равенна.

Это практически невозможно — медленно вдохнуть, когда я вот-вот взорвусь, но я справилась. Пока медленно вдыхаю, он вводит в меня член дюйм за дюймом. Ощущение такое, будто я всасываю его в себя, и едва не схожу с ума. Когда он полностью заполняет меня, выдыхаю и на мгновение заглядываю ему в глаза.

Не могу поверить, что мы занимаемся сексом в чужом кабинете. На двери нет замка, любой может войти и увидеть нас. Я — замужняя женщина, которая трахается со своим же телохранителем, пока муж находится в больнице. Меня накрывает паника. Хватаю Алессандро за запястье и быстро перемещаю его руку к своему горлу. Паника отступает, когда он касается сильными пальцами моей шеи.

— Не убирай руку, — шепчу я.

Алессандро кивает и прижимается своими губами к моим. Он скользит языком в моем рту, то быстрее и жестче, то медленнее, но все равно требовательно.

— Я сделаю все, что ты захочешь, Рави.

Его член растягивает меня внутри. Это так приятно. Я чувствую себя свободной. Смотрю Алессандро в глаза, когда он входит в меня, желая запечатлеть его лицо в своей памяти. Он смотрит на меня так же пристально, наши дыхания смешиваются, и вдруг желание заплакать переполняет меня, когда понимаю… это прощание.

— Давай сядем в твою машину, бросим все и убежим, — с дрожью в голосе предлагаю я.

Алессандро сжимает зубы, и в его глазах мелькает боль. Я знаю, чего прошу от него. В глубине его души царит смятение, он ускоряет темп, вбивается в меня как сумасшедший. «Пожалуйста, выбери меня», — мысленно умоляю я.

— Я не могу… — Его голос звучит надломленно.

Весь мир теряет краски, и я провожу пальцами по коротким волосам Алессандро. Дрожу от нарастающего внутри меня давления. Удовольствие и боль. Словно одно без другого не может существовать.

— Равенна.

Когда Алессандро трахает меня до потери сознания, мое тело восторгается, а душа кричит. От неистовой дрожи едва удерживаю ноги, сцепленные за его спиной.

— Равенна, посмотри на меня.

Я запрокидываю голову и пытаюсь вцепиться в его слишком короткие волосы. В лучшем случае царапаю ногтями кожу его головы.

— Сильнее. Пожалуйста.

И следующим толчком Алессандро отправляет меня за грань и присоединяется ко мне в свободном падении. Я стону от восторга, дыхание учащенное и неровное. Алессандро находит мои губы, клеймя их, так же как заявляет права на меня, отмечая своим семенем. Мне не хочется возвращаться в этот мир, и я решаю ещё немного понежиться в тепле его объятий.

— Рави?

Я прикусываю изнутри щеку и заставляю себя встретить его взгляд. Каждая его ласка — это нож в мое сердце, продлевающий эту агонию. Больше не могу это выносить. Это разрушает мою душу.

Я вновь обретаю самообладание и умоляю:

— Могу попросить тебя сделать кое-что для меня?

Он наклоняет голову в сторону и гладит мою щеку.

— Все, что угодно, — отвечает он. — Ты же знаешь.

Да, все, что угодно, только не он сам.

— Уходи сейчас, Алессандро.

Он все еще держит руку на моем горле.

— Я оденусь и вернусь на вечеринку, — с трудом сдерживая дрожь в голосе, говорю я. — Через час меня кто-нибудь отвезет домой. Тебе хватит этого времени, чтобы