Шрифт:
Закладка:
Взяв с собой четверых солдат, Бэлригген решился на опасный поход. До вражеской стоянки было приблизительно полчаса быстрым шагом. Здесь, в горах, армиям негде было особо развернуться. Группа преодолела ущелье и вышла на небольшую равнину.
Сам Бэлригген был не особо хорошим разведчиком, но соблюдал осторожность по максимуму. Однако все его усилия оказались напрасными. Четыре стрелы вылетели из ниоткуда, мгновенно уничтожив его сопровождение.
Ошарашенный эльф не спешил покидать укрытия, но увидел впереди одинокую фигуру, смело шагающую в его сторону. В темноте было видно плохо, но голос выдал старого знакомого.
— Капитан Бэлригген, выходи! Я ждал тебя — Издевательски произнёс мужчина.
— Фоларис!
— Давно мы с тобой не сталкивались, да? Пойдём, у меня есть, что тебе показать.
Бэлригген обнажил меч и осторожно двинулся вперёд.
— Может, не будем издеваться над солдатами и решим всё дуэлью, раз уж ты так добивался свидания со мной?
— О, нет, нет, друг мой! И, кстати, всаживать клинок мне в спину тоже не советую. У меня есть важный заложник.
“Гата”!? — Бэлригген чуть было не выкрикнул имя, но воинская выдержка не позволила ему ошибиться. Он проследовал за людским командиром, всё ещё не спеша убирать оружие. Вскоре они вышли на берег горной реки, которая несла свои воды прямиком в Рауделль.
— Возможно, ты подумал, что я держу в плену кого-то из твоих людей, но это вовсе не так. От этих мух я избавился сразу. У меня в заложниках целый город, за который мы уже много лет рвём друг другу глотки. И сегодня этот город станет нашим!
Фоларис расхохотался, глядя на обескураженное лицо Бэлриггена, и подал какие-то знаки своим людям.
Двое стояли на берегу реки, держа в руках довольно большой бочонок. Ещё один человек подбежал и вручил Бэлриггену какую-то бумагу.
— Прямо сейчас, мой дорогой, ты подписываешь капитуляцию, и твой город продолжает существование, правда, уже под нашей властью. В случае отказа, вряд ли кто-то выживет после такого сильного отравления. Ну, разве что ты сам, да часть твоего войска, которую не будет мучить жажда.
— Ты! — В один момент Бэлригген осознал своё бессилие. Гнев рвался наружу, но при взгляде на людей с бочкой, руки успокаивались и не рвались раскромсать на части вражеского капитана. — Я всегда знал, что тебе неведомо понятие чести! Ты же просто блефуешь! Покажи, что там внутри?
— На войне ведь все средства хороши, разве не так, Бэлригген? Я знал, что ты мне не поверишь, хотя очень зря. Отрава действительно сильная.
По команде солдаты вывели из лагеря связанного эльфа, одного из пропавших разведчиков. Пленника подтащили к бочке и, на секунду открыв крышку, дали ему вдохнуть пары, исходившие изнутри. Тут же он закашлялся, затрясся в конвульсиях и упал на землю, а через пару мгновений перестал дышать.
— С ума сойти! — Эльф вложил в ножны меч, и дрожащей рукой взял принесённое перо. Пальцы не слушались, он не сразу смог обмакнуть его в чернильницу. Сажая мелкие кляксы, Бэлригген небрежно вывел свою подпись, после чего опустил руку, а выпавшее из неё перо ловко поймал один из солдат.
На глазах эльфийского капитана двое ушли с берега, забрав с собой смертоносную бочку.
— Спасибо тебе, Бэлригген! Я рад, что мы с тобой наконец-то смогли договориться. Забери назад свои обвинения меня в бесчестности, я ведь выполнил условие: никто не отравится речной водицей. — Приторная улыбка маячила перед лицом. — Но я же знаю, что ты уже продумываешь план мести. Не бойся, твоё достоинство не падёт перед войском. Тебе не придётся виновато смотреть им в глаза, ища оправдания. Они сами всё поймут!
Резкая боль пронзила тело. Бэлригген не понял, откуда в него стреляли, но точно с разных сторон. Три стрелы торчали у него из спины и груди, он начал терять сознание, когда двое солдат подхватили его и сбросили в реку.
Тело эльфийского капитана понеслось вниз, подхваченное быстрым течением.
— Бэл! — Знакомый низкий женский голос заставил его медленно открыть глаза. Сказать что-то сил не нашлось, а тело местами очень сильно болело.
Гаталориан склонилась над ним и внимательно следила за тем, как он медленно приходил в себя. Рядом стоял мужчина в белых одеждах, вид которого ошарашил Бэлриггена так, что он непроизвольно закряхтел от страха. Это был немёртвый, похоже — лекарь.
— Я… меня, что… — эльф попытался задать назревший вопрос, но не смог подобрать слов.
— Нет же. — Гата мягко улыбнулась, и он почувствовал прикосновение ладони к своей руке. — Ты остался жив.
— Кхм… полагаю, я могу вас оставить, но если станет хуже, или он снова потеряет сознание, срочно меня зовите. Я буду в лаборатории, это соседняя дверь.
— Конечно! Спасибо вам большое!
Бэлригген осматривался вокруг: мрачные стены, возле койки — столик с инструментами, измазанными кровью, за окном — высокие деревья, какие не растут в Деламионе.
— Как я оказался в Вильдерре? — Говорить ему было уже легче.
— Я всё видела, но как чувствовала, что не стоит себя выдавать. Когда они сбросили твоё тело в реку, я побежала вниз по течению и смогла тебя вытащить. Конечно, было нелегко довезти тебя до сюда, но это был ближайший город, с хорошими лекарями. Ты получил такие раны, что я вообще думала, не выживешь.
— Спасибо, Гата. Получается, теперь я обязан тебе жизнью.
— Вовсе нет! Возможно, это моя вина, что всё так вышло. — Эльфийка опустила глаза.
— Что? Почему?
— Мне нужно было сразу идти одной. Меня бы не обнаружили. А так всех очень быстро нашли. Пока шла битва, я пыталась осмотреть лагерь, но ничего не получилось. Потом меня тоже чуть не засекли, я петляла и не успела вернуться вовремя. Из-за этого тебе пришлось идти самому и попасться на эту удочку Фолариса.
— Не вини себя. — Вздохнул Бэлригген. — За всё всегда ответственен командир. Я не справился, и теперь даже не знаю, что делать. Точнее, только сейчас мысли о дальнейшем стали появляться в моей голове.
— Мы вернёмся в захваченный Рауделль и отвоюем его! — Она была вдохновлена и уверена, что всё сложится именно так, как только что было озвучено.
Бэлригген слабо улыбнулся и покачал головой.
— Нет, мы уже не сможем. Точнее, ты вернёшься одна. Моим последним приказом
