Проснулся рано и без всяких будильников. Будешь тут просыпаться рано, когда ложишься рано... А ложились спать тут сразу, как начинало темнеть. То есть... а что ещё делать? Темно, не видно ничего, значит положено спать. И хоть я вполне себе мог позволить зажечь лучину и даже полноценную свечу, но и сам особого смысла в подобном не видел. Чем заниматься-то? Кино посмотреть? В тик-токе посидеть? А может партию в онлайн-дрочильню? Хех...

Из подобных развлечений тут только книги. Но и их приятнее читать при свете дня, а не в полутёмной комнате, под колеблющимся пламенем свечи.

Одевшись и умывшись, спускаюсь на завтрак. Комната моя была немного в стороне от остальных, на другом этаже, ближе к слугам, чем к господам.

Леди Кейтилин постаралась. Не упускает случая ткнуть меня носом. Смотри, дескать, ты не наш. Не ровня «нормальным» людям. Вот прямо будто бы в старых сказках про злую мачеху! Причём именно старых, потому что новая интерпретация предпочитает показывать мачех в немного... кхм... ином свете. Хе-хе... может я бы и не отказался от такого...

- Бра-ф-дон, ты не спе-ф-шил, - слегка шепеляво произнёс мой... «отец», Эддард Старк, когда я зашёл в зал, где уже сидела половина всей семьи.

- Это не Брандон, дорогой, - с вымученной улыбкой произнесла Кейтилин, - это Джон Сноу.

Вот надо ей фамилию называть? - мелькнула в голове мысль, - специально ведь делает.

Незаметно вздохнул и занял своё место. Подальше от остальных. Угу, как изгоям и положено.

- Да... точно, - кивнул Нэд, возвращаясь к трапезе. Как обычно, он не дожидался нас, приходя пораньше и часто покидая стол даже до прихода всей своей семьи.

Ничего не поделать... Подслушал я как-то его с дядей разговор, где «отец» открыто признавался, что просто не хочет, чтобы его видели в таком состоянии. Старая травма, полученная во время восстания Баратеона сильно достаёт его: путает мысли, речь и вызывает периодическую головную боль.

Из коридора донёсся смех и знакомые голоса. Через несколько секунд к нам вошли дядя Бенджен и Робб. Угу, в этой реальности дядя не надел чёрное, чему я, честно сказать, даже рад. Окажись он в Ночном Дозоре, то точно перешёл бы в Инквизицию. Не хотелось бы прятаться от собственного родственника, ибо инквизиторы тут не только рыскают по стране в поисках ереси, но и вполне себе спокойно «держат землю». Так что Бенджен легко мог остаться жить у нас, просто получил бы больше обязанностей, в связи со статусом. Но наверно потому и не пошёл? Всё-таки, по сути, сейчас он управляет Севером, так что хватает и своих забот.

Поймал себя на мысли, что опять костерю на все лады Посланника Старых Богов. Вот не мог он, наверняка зная, чем всё обернётся, даровать мне более полезную силу? Нет, варгом быть неплохо, но закручивать рассенганы мне понравилось бы чуточку больше.

Ладно, не стоит жаловаться. Наверно наоборот нужно порадоваться, что вообще удалось переродиться. Вот... даже при всех своих минусах, при минимальной работе мозгом, жизнь моя будет вполне себе хорошей.

Ох, только не думай о больных зубах и их лечении..! Не думай, Джон! Не вспоминай о старости и больных коленях, которые будут лечить маковым молоком, ибо больше ничего здесь и нету. Не-не... даже не начинай!

Фух... вроде отпустило. Иногда это даже пугает. Стоит лишь задуматься о какой-то мелочи, так сознание словно само собой норовит раскрутить её в тот ещё ужас! Как-то раз я заметил, что служанка поставила на стол тарелку с жареным мясом. И что тут такого, спросите вы? Да почти ничего... просто обратил внимание на покрасневшие руки у этой женщины. Этому могло быть миллион причин! Холодная вода, ожог при готовке, может расчесала или ещё чего. Но в этот момент мысль скаканула дальше.

«Грязные руки, - сказало мне моё подсознание, - попадание в еду вирусов. Кишечная палочка и «простые» отравления. И это ещё куда не шло, а если паразиты? Как их убирать? Молитвами?»

Вот тогда я чего-то пересрался. Биологию-то в школе проходил, не только богословие, тьфу на него три раза... Знаю, чем может обернуться подобная проблема. Как её решали в это время? Никак!

Кстати, почему в фильмах не показывают, как старые рыцари болеют от полученных в молодости ран? Неправильно сросшиеся кости, многочисленные шрамы, отбитые внутренние органы, дрожащие руки. Это страшно, ибо даже в современном мире мало чем лечится. Здесь же означает лишь мученическое затухание.

Ещё и леди Кейтилин... Это перерождение и так принесло мне мало чего хорошего. Всё-таки отношение к бастарду было не слишком приятным. Нет, я понимаю, что могло быть и хуже, да и дядя не даёт мачехе слишком уж сильно меня гнобить, но... не такого я ожидал.

Почему-то, что в сериале, что в книге про это было слишком мало написано. Чуть ли не мимолётом. Вот, дескать, Джон Сноу, такой хороший мальчик, но уходит из дома, потому что ему тяжко там живётся из-за леди Кейтилин.

Угу, «тяжко живётся». Мне было очень непривычно окунуться в средневековый мир из моего прошлого. Это местным хорошо, они другой жизни и не знали. А я никак не мог привыкнуть. Так ещё и на это накладывалось некое... осуждение? Да, подходящее слово.

Спасал меня лишь размер замка. Я старался поменьше пересекаться со своей мачехой. Сделать это, в принципе, было не сложно. В основном она просиживала в обширных покоях, где занималась рукоделием, общением с другими дамами, ведь у неё, как у жены Хранителя Севера, были свои подружки. Не чуралась она общаться и со слугами. Любила проводить время со своими детьми, особенно дочерьми. Время от времени участвовала в решении политических вопросов. Пару раз в неделю совершала конные прогулки.

Как понятно из распорядка её дня, у нас было мало мест, где можно было бы встретиться. Только если женщина решала проведать мальчишек, которые в этот момент играли со мной. Ну и во время приёма пищи. Вот, собственно и всё.

Не так уж и плохо, но... даже когда я был мелким, то уже готовился покинуть отчий дом. «Почему бы не повторить канонные подвиги Джона Сноу?» - думал я тогда. Я бы сделал всё также, только чуть-чуть получше.

Напридумывал себе планов на целую жизнь. А потом, становясь старше, начал узнавать больше и осознал, что планами этими лишь подтереться и можно.

То есть... теперь