Тут же отведя клинок назад, Вероника повторила замах и снова пошла в атаку. В ответ он слегка прогнулся назад и развернул меч, выставляя широкое лезвие навстречу колющему удару.

Стоило клинкам встретиться вновь – и тонкий меч молниеносно увели назад: словно тетива распрямилась после выстрела. Следующий замах – и клинок уже стремится в бедро, и Брэндель только и успевает шагнуть назад, отклоняя несущееся прямо в цель острие.

Воспользовавшись инерцией его удара, Вероника довела меч вверх, с поворотом выводя его в замах над головой, но парень отбил почти у земли. Стало понятно, что паузы в обмене ударами сокращаются, и мечи все чаще встречаются друг с другом, не давая дуэлянтам передышки.

Оба прибегли к хитрости, уже в процессе удара поменяв траекторию мечей, но клинки лишь снова с лязгом прошлись друг по другу. Попытка Вероники обезоружить противника уводом вертикальной тягой почти увенчалась успехом: Брэнделю показалось, что Гальран Гайя словно магнитом ведет вверх. Не давая себя разоружить, он поспешно взмыл в прыжке, перекувырнувшись в воздухе, и приземлился в нескольких шагах позади.

Удивленно распахнув глаза при виде такого маневра, Вероника сменила тактику, пойдя еще дальше в сложности и скорости атак, чтобы вымотать противника. На рыночной площади вновь запели клинки, и тут Брэнделю уже начало казаться, что линии траекторий ее клинка видны уже и без подсказок системы – настолько с ошеломляющей скоростью он двигался.

Но даже не скорость меча заставила его покрыться холодным потом: дело было в невероятной сложности и изысканности атак. Отражать удары становилось все сложнее, и каждый раз, чтобы едва-едва успеть блокировать или отразить, нужно было идеально выбирать момент.

«Словно нитку вдеваешь в ушко иголки, и каждый раз у тебя всего одна попытка!»

Но и Вероника слегка опешила. Глубина и сложность техники парня давно вышли за пределы известного ей об ауинской технике, а сколько она ни пыталась сменить тактику – удар неизменно отражался. Да он словно годами, нет, даже десятилетиями, тренировался и бился именно против киррлутцских мечников.

Продолжая защищаться, Брэндель попутно подпитывал своей аурой Гальран Гайю, удовлетворенно наблюдал за тем, как с каждой атакой противницы преобразуется его. Невероятно, но, похоже, он рос в технике прямо в процессе боя! Каждый новый удар парировался легче предыдущего, а стремительная в начале дуэли потеря выносливости почти приостановилась.

«…Я что, наконец-то понял дедову технику фехтования? Не просто некоторые моменты или основы, а все целиком?! Пора читать врага дальше и искать лучший момент для контратаки!»

Вероника стала тем самым ключом, открывшим дверь в самые потаенные уголки памяти и заставившим вспомнить все, что он когда-либо знал об ауинской технике. Подоспели и воспоминания прежнего Брэнделя: уроки строго деда, заставлявшего его, совсем еще ребенка, просчитывать угол атаки.

Парировав очередной удар, он впервые пошел дальше и атаковал. Удар Вероника с легкостью отбила, но рыцари пораженно ахнули.

Неужели парень в столь юном возрасте выстоит против их командира?

Беспокойные перешептывания раздражали, и чтобы успокоить подчиненных женщина подняла ставки, выйдя на новый уровень силы.

Защитный барьер вокруг рыночной площади затрещал и начал искажаться – на настил и ближайшие дома словно обрушились удары невидимых клинков. В итоге духи решили, что с них довольно, и Роно нарушил обещание. В Веронику полетели знакомые путы из лозы. Аура ее меча сработали мгновенно: все до единой разрубило на излете – даже отвлекаться не пришлось. Не в силах приблизиться, лоза застыла в десяти метрах от нее.

И тут в дело вступил Гальран Гайя: словно плащом окружив Брэнделя защитным барьером, он преодолел оборону Лазури. Несмотря на Фантазийный ранг, ее элементом был Воздух, и именно Земля, элемент Гальран Гайи, помогала его хозяину все это время противостоять ужасающей силы ударам.

Вероника начала терять терпение.

Официальной целью их визита сюда была миссия по укреплению отношений Киррлутца с друидами, а подлинной – выяснение причин случившегося несколько месяцев назад мощнейшего Резонанса Маны. Имперские маги пребывали в уверенности, что произошедшее – самый настоящий Божественный резонанс, причем указывающий на местонахождение давно утраченного легендарного оружия, Львиного Сердца. Придворные звездочеты, несколько месяцев неотрывно наблюдавшие за небом, пришли к тому же выводу.

Значение Львиного Сердца для Империи трудно было переоценить: несмотря на то, что с момента похищения первым ауинским королем Эриком прошло несколько веков, Киррлутц никогда не терял надежды вернуть его себе.

Вероника поняла, что совершила сразу несколько ошибок: первая – что упустила неспособную вести себя тихо Фаэну из вида в Зеленой Башне, куда не дотягивалась власть Империи. Вторая – что сразу же раскрыла противнику почти всю свою силу.

«Феноменальная концентрация, и все навыки использует на полную. Надавить что есть сил, обрушить все техники? Нет, все равно не факт, что смогу обойти такую реакцию. Сдерживать аурой тоже не выход – он защищен силой меча».

Не в силах справиться с приливом изумления, Вероника колебалась.

С каких пор в Ауине стали рождаться настолько одаренные мечники? Даже ей, самой талантливой в своем поколении и потомственной фехтовальщице, в его возрасте с таким было не сравниться.

Не проходило ни минуты, чтобы парень не удивлял все новыми и неожиданными движениями. Дошло до того, что ей захотелось опустить меч и спросить, не желает ли он перейти на сторону Киррлутца и стать ее учеником. Талант поистине поражал – словно не из этого мира.

А время шло, и Брэнделю удалось наконец-то распознать некий шаблон в многочисленных и поначалу казавшихся неповторимыми атаках.

«Каждый раз после неожиданного атакующего маневра она делает паузу. Может, все еще пытается просчитать мои атаки? А если на этом сыграть… Киррлутцская техника – последовательные атаки с фокусом на молниеносных ударах, но против нее такое….»

Уже в нынешней форме Брэндель мог использовать многочисленные изученные в игре техники ведения боя. Постепенно он убеждался, что все это благодаря тому, что начал он именно с ауинской, что наводило на мысль, что ее автор – невероятный гений.

На первый взгляд казалось, что столь обширный выбор оборонительных поз и атак только сдерживает фехтовальщика, делая его неуклюжим, но плавное перетекание каждого нового движения в последующее почти не требовало усилий, облегчая выполнение комбинаций.

«С учетом истории отношений Ауина с Киррлутцем… Может статься, что наше военное искусство – производная их школы? Что ж, бессмысленно использовать технику Великого мастера против него же. Хотя… если вспоминать историю, был