Шрифт:
Закладка:
— Родственники? Я думал, речь шла о незаконной продаже оружия. Секретные операции похлеще Второй мировой?
— По словам Бенедикте, есть фактор, который связывает истории воедино. А… щекотливость ситуации, являющаяся причиной нашего волнения, заключается в том, что если афганский след верен, то речь идет не о рассказах о прошлом, где все участники уже, а о том, когда все вовлеченные — и стар, и млад — по-прежнему остаются частью системы.
— ПЮ, — бормотал Фредрик про себя, шагая к метро на вокзальной площади. Права ли Виктория в своей догадке, и это действительно были инициалы тайного источника Бенедикте? Кто, в таком случае, это был? Кто навел журналистку на след отца Фредрика, секретные военные операции и скрытые в лесу базы? Базы тех, кого называли «Организацией».
Фредрик пересек трамвайные линии перед станцией «Осло С» внизу улицы Карл Юхан. Несмотря на плюсовую температуру, с фьорда дул ледяной ветер, и офисные сотрудники переминались с ноги на ногу под навесом остановки наземного транспорта. Перед входом в «Осло С» паслись наркодилеры в теплых пуховиках. Сюда приходили торчки низшего ранга. Те, у кого не было толкача, который мог бы выпить кофе перед тем, как под столом дурь поменяет владельца. Те, кто перебивались грошами и никогда не стоили больше, чем то, что они украли или приняли до наступления утра.
И тут на широкой лестнице, ведущей к станции, Фредрик заметил Томми Тейгена. Он сидел, склонившись головой на перила, бледный, как газетная бумага.
— Это ты, чувак? — прозвучал голос Томми, и странный глаз закрутился. Вздохнув, он приподнял зад и развернул картонку, на которой сидел. На ступеньке между ног у него стоял стаканчик из-под кофе, в котором было немного монет. — Для тебя найдется местечко на диване.
Фредрик сел рядом с ним.
— Неужели все так плохо? Попрошайничаешь?
Томми, прищурившись, устало на него посмотрел.
— Попрошайничать меня не парит. А вот сушняк — очень. А эти парни в долг не продают. Вот я тут и сижу. Пока какой-нибудь мудак охранник меня отсюда не выкинет. Наверное, я тут причиняю всем неудобства. А ты когда-нибудь причинял неудобства, легавый?
— Только своим детям, — ответил Фредрик, толкнув Томми в бок. — Но до того, чтобы меня выкидывали, не доходило. — Он плотнее закутался в куртку.
— Мерзнешь? — Томми положил руку ему на спину. — Дышать нужно не тут, — сказал он, хлопнув Фредрика между лопаток. — А вот этим местом, — он переложил руку на поясницу Фредрику и потер ее. — Слушай, легавый? По старой дружбе… — Глаз Томми остановился на припухлости на лбу Фредрика, на том, что осталось со дня их последней встречи. — Не одолжишь мне тыщонку?
— Тысячу? Ты в отпуск что ли собрался? — Полицейский ожидал усмешку в ответ, но Томми начал жаловаться.
— Дело такое — есть у меня один кореш. Он попал в какую-то передрягу и с тех пор продает только тем, кому доверяет. Но НАВ[18] запаздывает с зарплатой, и… он хочет продавать только большие дозы. На самом деле тысяча — это маловато, но, может, удастся как-нибудь договориться.
— Томми. Я полицейский. Я не могу купить тебе дозу. Но могу угостить пивом, раз у тебя сушняк.
— Пивом. — Мимо прозвенел трамвай, и Томми заговорил громче. — Пивом делу не поможешь, приятель. Но спасибо за предложение.
Фредрик еще какое-то время посидел рядом с Томми на куске картона на каменной лестнице. Периодически Томми указывал скрюченным пальцем на проходивших мимо людей.
— Адвокат, — шептал он. — Студент. Инженер. Водитель трамвая. — Тут он замолчал и прислонился к плечу Фредрика.
— Кстати, я тут видел дочь того копа с наркотой. Сири. Дела у нее идут неважно.
Не ответив, Фредрик встал и показал пальцем на Томми.
— Ты продавец обуви.
— Чего?
Фредрик протянул ему две пятисотенных купюры.
— Это за тот ботинок, что ты мне дал. Иди съешь хот-дог. Или еще чего.
Как только он сел в поезд, в кармане зазвонил телефон. Неизвестный номер.
— Слушаю.
— Я говорю с Фредриком Бейером? Вы Фредрик Бейер?
— Да.
— Это Рогер Петтерсон. Сосед Франке Нуре. Вы можете… приехать? Кажется, в его доме что-то случилось.
Там, за деревьями, где укрытая снегом земля встречается с опушкой леса, открывалась прогалина, на которой стояли парники. Свет обогревательных ламп придавал брезенту, укрывавшему красный «Мини Купер», желтоватый блеск. На сельской дороге, уходящей вдаль, из-под капота стоявшего там автомобиля поднимался пар. Женщина на заднем сиденье протерла запотевшее стекло, но не подняла головы, услышав шаги подошедшего из садоводства мужчины. Он зачем-то слишком сильно хлопнул дверью.
— Флешка у полиции, — сказал он, постучав подошвами ботинок. Выбитая грязь превратилась в темные лужицы на резиновом коврике. — Очень неудачно. По документам «Организацию» связали с операцией в Афганистане. Это создаст нам некоторое… беспокойство.
— Там нет ничего, кроме ничем не подтвержденных выводов консультанта в его незаконченном отчете, — холодно произнесла она и поморщилась, почувствовав запах перегноя, который севший в машину принес из парника.
Мужчина оценивающе посмотрел на нее и медленно кивнул.
— Я тоже так думаю. Тебе удалось достать то, о чем мы говорили?
Она протянула ему предмет, который нетерпеливо теребила в руках. Блестящий новенький ключ.
— Это копия.
— Хорошо, — сказал он. — Хорошо. А что насчет этого Фредрика Бейера? Как он тебе?
— Он умен. Сам нашел виллу Равнли. Играет важную роль в расследовании. Но я уже предприняла необходимые меры. Если он станет для нас угрозой, его нейтрализуют.
Мужчина, поднеся на секунду ключ к свету, провел пальцем по зубчикам и убрал его в карман.
— Это же ты позаботилась о том, чтобы Хейхе не убил его тогда на вилле?
Он пожала плечами.
— Мертвые полицейские привлекают к себе много внимания.
— Да. Увы, но это так. — Он посмотрел мимо нее. Возможно, на хутор вдалеке. — Мы с тобой смотрим на это дело одинаково, — медленно проговорил он. — Нас волнует не полиция. — Вдруг его тон поменялся и стал деловым и крайне серьезным. Словно он зачитывает приговор. — Все подтвердили. Ситуация вышла из-под контроля.
— Так значит… решение принято?
— Да.
Ей пришлось перевести дух.
— Змее отрубят голову?
— Да.
— Господи, — тихо произнесла женщина. — Господи.
