в том, что я не могу найти работу. Я живу с родителями, потому что не могу позволить себе съехать. Это был их ультиматум. Я здесь не потому, что хочу этого. Я здесь, потому что у меня нет выбора.

Я молчу, глядя на ее признание, и в груди у меня все болит за нее. То, что ее родители поставили ее перед таким выбором, несправедливо. Мне повезло с отличными родителями, но я не могу представить, что чувствует она. Особенно зная Карлоса так, как знаю я. Не похоже, чтобы он так поступил со своей дочерью.

Это заставляет мою кровь кипеть. Я хочу найти его и загнать в угол, заставить рассказать, почему он так поступает с ней. Я хочу защитить ее и бороться за нее, оградить ее от того, что причиняет ей боль. Я хочу сказать Лоре, чтобы она прекратила издеваться над своими оценками. В этот момент мне в голову приходит мысль.

— А Лора знает о нас?

Она насмехается и вырывается из моих рук. — О боги, Джулиан! Не все зависит от тебя!

— Что?

Ее волосы падают на лицо, и она смотрит на землю, прежде чем снова поднять на меня глаза. — Она поставила мне неудовлетворительную оценку за то задание не из-за тебя.

— Я должен был спросить, — быстро говорю я, проклиная себя за то, как это вышло. Конечно, мне плевать на Лору. Но если она ставит под угрозу образование Элианы, то я должен что-то сделать, я должен вмешаться.

— Ты заботишься только о себе, очевидно.

Я поморщился от ее слов.

— Я не знаю, что ты делаешь, но не делай этого. Не говори так, — защищаюсь я. Если она хочет злиться, конечно. Но она не может пытаться свалить все на меня, когда я просто пытаюсь быть рядом с ней.

— Это правда, — бормочет она.

— Поговори со мной. Пожалуйста, — призываю я, делая еще один шаг к ней. Она в ярости, но я хочу, чтобы она поговорила.

Из ее глаз снова капают слезы, и мне становится душно от того, что я вижу ее такой.

— Детка, если тебе нужно, чтобы я поговорил с Лорой и все уладил, пожалуйста, позволь мне. Я знаю, ты сказала, что она делает это не из-за меня, но причина может быть именно в этом. И она просто не говорит тебе.

— Почему ты так думаешь? — спрашивает она, приподняв бровь, словно проверяя, не скажу ли я неправильный ответ.

Я делаю глубокий вдох.

— Я уже говорил тебе, что она сложная. Она может не знать о нас, но у нее могут быть какие-то подозрения в отношении меня, и она вымещает их на тебе. Ты ни о чем не упоминала? Или о своей матери? В последнее время они выглядят довольно уютными друзьями.

Она задыхается и качает головой. — Я не могу тебе поверить.

Черт. Такое ощущение, что я говорю все не то, что должен. Я путаюсь в словах и все усугубляю. Я просто хочу, чтобы она чувствовала себя в безопасности рядом со мной, независимо от обстоятельств. Я так сильно привязался к этой женщине, что готов ради нее на все. Я даже не знаю, чувствует ли она то же самое, но мне все равно.

— Поедем со мной домой, и я позабочусь о тебе. Ты не должна справляться с этим в одиночку.

Она вздыхает, ее плечи вздрагивают, а губы снова дрожат.

— Пожалуйста, — приказываю я более громким тоном. Ее глаза перебегают на меня, и она прикусывает губу, чтобы не дать им задрожать.

— Я просто хочу, чтобы этот день закончился, — признается она.

Я киваю.

— Я знаю, детка. Позволь мне позаботиться о тебе, и ты сможешь забыть об этом до завтра.

Я делаю еще один шаг к ней, но она не отступает. Она позволяет мне крепко обнять ее, и я обхватываю ее руками, как медведь. Она позволяет мне обхватить ее и медленно расслабляется подо мной. Я целую ее в макушку, и она на мгновение вздрагивает, а ее голова двигается, прежде чем я отпускаю ее. Она делает несколько глубоких вдохов, прежде чем обрести самообладание.

— Хорошо, но только если ты сможешь заказать тако. Из того места.

Я киваю, точно зная, о каком месте она говорит. — Конечно, милая. Пойдем.

Она поворачивается на каблуках, и мы вместе выходим из здания. Когда мы удаляемся от здания на достаточное расстояние, наши руки сталкиваются друг с другом, а затем наши пальцы переплетаются.

Прогулка до дома проходит спокойно, и я даже подумываю о том, чтобы вызвать Uber, чтобы доставить нас быстрее, но ей, похоже, нужен свежий воздух. Даже несмотря на то, что с заходом солнца становится холоднее, а сейчас середина сентября, она кажется довольной.

Как только мы оказываемся в моей квартире, она сразу же отправляется в спальню. Я заказываю тако, чтобы хватило на всю ночь, если она сильно проголодается, и навожу порядок, прежде чем набрать для нее ванну. У меня нет никаких модных бомбочек или средств для ванны, но как только я сообщаю ей, что все готово, она не жалуется, раздевается и скользит в ванну.

Я оставляю ее наедине с собой, когда открываю дверь и собираюсь ужинать.

— Джулиан? — зовет ее голос из ванной, и я направляюсь туда, оставляя еду в пакете, чтобы она оставалась горячей.

— Sí, Corazón? — спрашиваю я, наблюдая, как она создает пальцами волны в ванне. Она мягко улыбается, ее лицо все еще опухшее от слез. Ее волосы лишь наполовину мокрые там, где они касаются ванны.

— Помоешь мне волосы? — спрашивает она так тихо, что я почти не замечаю этого. Я быстро киваю и наклоняюсь перед ванной.

— Мне помыть отсюда… или ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе? Я не хочу, чтобы ты думала, что я просто хочу тебя трахнуть. Я хочу быть рядом с тобой, как я уже сказал.

Ее губы снова дрогнули, когда она кивнула. — Да, она достаточно большая для нас обоих.

Не раздумывая, я раздеваюсь, и она освобождает место, придвигаясь ближе к передней стенке ванны. Я захожу в ванну, и вода становится теплой. Она на мгновение наклоняется, чтобы отсоединить слив, затем снова затыкает его и включает кран, добавляя еще горячей воды. Наконец она откидывается назад, и я сажусь так, чтобы она оказалась у меня между ног. Ее спина прижимается к моей груди, и я изо всех сил стараюсь не слишком возбудиться от ощущения ее затылка прямо на моем члене.

Она делает глубокий вдох, и я