Проведешь меня – позор тебе.

Проведешь меня дважды – позор мне.

Сан-Антонио, штат Техас Среда, 29 ноября, 15:00

Мазур лавировал в плотном потоке машин. Кейт старалась сохранять спокойствие. Включив мигалку, детектив не убирал ногу с педали газа, и они неслись по автостраде со скоростью восемьдесят с лишним миль в час.

Впереди показались патрульные машины с мигалками, выстроившиеся вдоль проселочной дороги, идущей параллельно автостраде. Подняв пыль, Мазур резко затормозил рядом с микроавтобусом криминалистической службы. Они вышли из машины и осмотрелись.

– Женщина была зарезана и брошена в поле, – сказала подошедшая к ним Палмер. Она сняла пиджак и закатала рукава. В темных очках отражалось солнце. Черные сапожки покрылись красной пылью.

Тео взял протянутые напарницей латексные перчатки.

– Личность жертвы установлена?

– В машине была обнаружена ее сумочка. Судя по водительскому удостоверению, это Ребекка Кендрик, двадцати шести лет.

– Ребекка? – переспросил Мазур.

– Да. – Палмер кивнула. – Какова вероятность того, что предполагаемую любовницу Мартина также звали Ребеккой?

– Что ты можешь рассказать нам про эту Ребекку? – подбоченившись, спросил Мазур.

– Последний раз ее видели в кафе, где она работала. Вчера наступила ее очередь запирать заведение. Она должна была встретиться с подругой, но так и не появилась. Это совсем не в ее духе, поэтому подруга позвонила в полицию. Проезжающий мимо водитель заметил ее машину. – Палмер повернулась к Кейт. – Вам будет любопытно взглянуть на нее.

– Это же не похоже на Самаритянина. Зачем вы меня пригласили?

– Вы только взгляните, – настаивала Палмер. – Эта мерзость по вашей части.

Тео и Джейн прошли следом за ней через поле. В отсутствие деревьев, под висящим прямо над головой солнцем, осеннее тепло быстро проникло Кейт под пиджак. Скоро она пропотеет насквозь. Сняв пиджак и перекинув его через руку, Хейден отметила, как Мазур на какое-то мгновение полностью переключил на нее свое внимание, затем снова уставился вперед.

Возле желтой ленты, натянутой между двумя колышками, вколоченными в краснозем, совершенно неподвижной в застывшем воздухе, столпились несколько полицейских. Фотограф-криминалист снимал с разных ракурсов женский труп. В сухой жаре живот жертвы уже раздулся. Красная техасская земля без колебаний принимала мертвых.

Мазур и Палмер поднырнули под ленту, но Кейт осталась снаружи, понимая, как важно сохранить нетронутым место преступления. Окинув взглядом просторное поле, она увидела поднимающиеся над горизонтом струйки горячего воздуха.

Обернулась к машине жертвы. Временные номера указывали на то, что машина куплена не больше тридцати дней назад. На креплении для номерного знака красовалась надпись: «Автосалон Санчесов». Возможно, тонкая ниточка, ведущая к Глории Санчес, окажется совсем не существенной, но она есть.

Хейден огляделась вокруг. Убийцы любят такие уединенные места. Это дает им возможность спокойно, не торопясь сделать все, что они наметили для своей жертвы. За время работы в ФБР Кейт видела уже сотни фотографий с мест преступления, сделанных в такой же безлюдной глуши. Также она видела несчетное количество видеозаписей истязаний и убийств, сделанных самими убийцами. И сколько преступников она ни схватит, неизменно будут появляться новые и новые…

– Кейт, не хотите взглянуть на это? – окликнул Мазур, махнув рукой.

Агент поднырнула под ленту, и тотчас же ее встретил тяжелый запах смерти, который с каждым часом будет становиться лишь еще более омерзительным. Лицо Палмер стало серьезным, все намеки на заразительную веселость исчезли.

Она отступила в сторону, и Кейт увидела распростертую на земле женщину. Ее руки были привязаны к колышкам, глаза отсутствовали. Не совладав с отвращением, Кейт все-таки в последний момент сдержалась, мысленно облачаясь в защитные доспехи, призванные оградить ее от жуткого зрелища. Это тело – уже не человек. Это гниющее мясо. Материал дела.

Опустившись на корточки рядом со стройным телом и осмотрев колотые и резаные раны на груди и животе, Кейт смутно почувствовала, что уже видела нечто подобное. Но только когда перевела взгляд на изуродованные глазницы и третий глаз, нарисованный на лбу у женщины спекшейся кровью, она вспомнила дело, которым когда-то занималась…

Изучая послание, оставленное убийцей на теле, Кейт автоматически сравнивала и сопоставляла отдельные элементы с тем своим делом, которое завершилось задержанием преступника.

Как и в том старом деле, всего ран, похоже, было тринадцать. Все разрезы были сделаны в области сердца, легких и на животе, кроме последнего, поперек горла. Вырезанные глаза и глаз, нарисованный кровью, были автографом убийцы.

Но тот убийца, Майкл Картер, прикрывал трупы своих жертв сухими листьями. У этой же женщины блузка осталась расстегнутой, открывая ее тело воздействию окружающей среды. Некоторые серийные убийцы после надругательства над жертвой снова одевали ее и укладывали в умиротворенную позу – руки сложены на груди, ноги вместе, лицо закрыто. То были свидетельства сожаления и раскаяния.

Но руки и ноги Ребекки Кендрик остались широко раскинуты в стороны, изуродованные глазницы были на самом виду. Убийца постарался унизить свою жертву и оставить ее беззащитной перед окружающим миром.

Кейт уже видела подобное зрелище.

– Тут что-то не так.

– Жуткая картина, если хотите знать мое мнение, – сказала Палмер.

– Я имела в виду то, что уже видела это раньше. Был один серийный маньяк в Северной Каролине. Его прозвали Прорицателем.

– На совещании вы не упомянули про него, – заметил Мазур.

– Потому что дело закрыто. За два года убийца зарезал трех женщин и оставил их трупы в поле, частично прикрытыми травой и опавшей листвой. Все жертвы были молодыми проститутками. Когда я спросила у убийцы, зачем он выреза́л им глаза, он сказал, что эти женщины, он в этом уверен, смотрели ему в душу.