Родовая броня фор Корстедов

Персональный при надевании. До смерти владельца.

При первом надевании выберите стихию/атрибут. Изменить нельзя.

Эффект от использования полного комплекта: усиление используемых заклинаний, умений и навыков выбранной стихии/атрибута. Степень усиления зависит уровня приверженности владельца.

Ограничение: только для расы человек.

Ограничение: только для Феодала.

Ограничение: только для главы рода фор Корстедов.

Ограничение: 20 уровень.

Все требования Радремон давно выполнил, и теперь ему не составило труда облачиться в наконец дождавшуюся хозяина защиту. Та легла, будто влитая, и ощущалась, словно вторая кожа, ничуть не сковывая движения. При желании маркиз мог бы в ней кувыркаться, плавать или даже спать. Кто бы не изготовил подобный шедевр, он определенно являлся мастером своего дела!

Но куда больше фор Корстеда заинтересовали появившиеся перед глазами сообщения системы.

[Экипирована элитная родовая броня.]

[Проверка требований.]

[Проверка пройдена.]

[Выберите стихию/атрибут для усиления.]

Радремон без раздумий выбрал тьму.

[Уровень приверженности школе магии: Тьма — седьмой.]

[При использовании родовой брони, усиление заклинаний тьмы в 0,5 раза за каждый уровень приверженности.]

Фор Корстед расплылся в довольной улыбке, словно кот, нассавший в тапок нелюбимого хозяина. Повышение эффективности в три с половиной раза! Это даже больше, чем все остальные бонусы вместе взятые.

Кроме того… Радремон совсем недавно обрел статус Верховного Повелителя Первородного Мрака. До этого был Истинный Властитель Первородного Мрака, а начал он, сразу являясь «обычным» Властителем. Получается, то уже был пятый уровень приверженности? За что такое счастье? И сколько всего этих уровней?

Фор Корстед призывал Темнячка, и тот озарил потайную комнату лучше, чем солнце в яркий летний день. Но при этом не слепя и не пытаясь сжечь все вокруг яростным пламенем. Радремон сжал и разжал кулак, размял шею, покрутил рукой, любуясь игрой света на блестящей поверхности черной кожи.

Определенно не зря он взвалил на себя ответственность за земли и людей, проживающих на территории местного рода. Потраченные усилия и понесенные расходы без всяких сомнений стоили подобной награды. Это даже не считая свободного доступа к данжам.

Неожиданно маркиз нахмурился.

Он вспомнил о войсках, штурмующих стены Велхаста. Если прямо сейчас отправиться на поиски дирижабля, то рано или поздно оборона рухнет, а следом за ней падут город и замок.

Не лишится ли тогда фор Корстед статусов Главы рода и Феодала? И не потеряет ли он в таком случае возможность использовать столь ценный комплект брони?

Радремон раздраженно цыкнул.

Похоже перед отправкой за следующей частью Посоха Вершителя придется как-то решить эту проблему.

Вернувшись в сокровищницу, маркиз застал стражников, убиравших последствия гоблинского вторжения. У каждого на лицах болтались смоченные в воде повязки, хоть немного защищавшие от стоявшего в помещении смрада. Эти лоскуты ткани напомнили фор Корстеду его бытность рабом. И то, как другие невольники спасались от витавшей в воздухе пыли, грозившей подхватить смертельно опасную пыльнячку.

Сколько воды утекло с тех пор…

Завидев лидера в его новом облачении, солдаты восхищенно замерли. Один при этом уронил с лопаты шмат разложившейся плоти, оставшийся от убитого Стрелой праха гоблина. Неприглядное месиво упало мимо ведра и шлепнулось на ногу другому солдату, но тот этого даже не заметил.

Лишь окрик смотревшего за порядком Люмьена вывел стражников из оцепенения, однако и сам дворецкий следил за каждым жестом Радремона с почтительным благоговением в глазах.

— Собери мою спату. — приказал фор Корстед, проходя мимо И’Тальти и направляясь к выходу из замка. — Посмотрим, кому там жить надоело.

— Да, Мастер. — ответил Люмьен, склонившись в безупречном преисполненном искреннего уважения поклоне.

Глава 37

Не зря Радремон приказал полностью восстановить и укрепить защищавшую Велхаст стену. Ой не зря! Стоя сейчас на ней в компании спаты и нескольких офицеров, маркиз обозревал окрестности и не узнавал их.

Там, где раньше простирались поля — стояли шатры и горели костры; где раньше шелестели рощи — стояли шатры и горели костры; где раньше жили простые крестьяне — стояли… Ну, в общем, пейзаж разнообразием не баловал.

Казалось, что весь Дуинитон собрался у стен города на большой светлый праздник. Вот только не слышалось ни песен, ни музыки, ни веселого смеха. Лишь окрики командиров, да боевые кличи. На материке осталось не так много пригодных для существования земель, и дуинитонцы с оружием в руках пытались урвать последний клочок спокойной жизни.

Даже если завтра его тоже поглотит трескучий мороз или знойная пустыня.

— Лучники, товьсь! — громогласно скомандовал Ут-Динго, и десятки стрел разом легли на тетивы. — Цельсь!

Луки синхронно поднялись навстречу живому валу, катившемуся к укреплениям. Судя по залитой кровью и заваленной трупами земле, далеко не первый штурм. Кое-где виднелись даже осадные машины. Однако оборона стояла прочно, а засевший в башне Йункот посылал в полет стрелу за стрелой, не давая отдыха луку Вертлявого шутника.

— Пли!

Нельзя сказать, что стрелы затмили небо, но залп получился внушительный. Кто-то защитился от смерти с воздуха щитами или навыками, но многие все равно упали, чтобы быть тут же затоптанными следующими рядами нападающих. Собственно, по такой толпе не промахнулся бы даже слепой увечный гоблин с веточками вместо рук.

— Маги, заклинания по готовности. Воины ждут. Лучники, товьсь! — продолжал командовать Эстон.

— Босс, давай вылазку устроим, а? — с надеждой в голосе спросила Бешеная, поминутно то достававшая то убиравшая в ножны новенькие костяные ножи. — Смотри, вон коняшка с щелкуном готовы. И семейство дварфов. Покрошим всех в салат и делов-то!

Внизу возле ворот в самом деле собрался отряд быстрого реагирования, включавший в себя Цаестуса, Трищккрикта, Трали с сородичами и других бойцов, завербованных в данже Уробороса. У некоторых ранги