— Теперь действуем так, — собрал Леголас рядом с собой всех десятников, которыми также являлись и он, и его заместитель. — Делимся на два отряда по пять десятков. Три десятки ближнего боя и две десятки стрелков в каждом отряде. Одна десятка продвигается по внутренней стене, стараясь ликвидировать всех, кто попадётся по пути, вторая по внешней стене. Задача — захватить и удержать ворота до момента полного прохождения через них нашей армии. По внешним стенам поведу отряд я, по внутренней стене мой заместитель. Приступаем, времени нет!

Ответом ему были короткие кивки. Все знали, кому и куда надо, это было обговорено заранее, но сейчас было короткое уточнение, так как продумывалось до этого несколько вариантов действий. Один из них при обнаружении их ещё на подходе к стенам, второй, если бы их обнаружили уже на самих стенах, ну и третий, согласно которому они сейчас и действуют, когда им всем удастся незаметно забраться на стены и перебросить между внешним и внутренним кольцом стен переправу.

А вот дальше было относительно плевать на маскировку, противник и так узнает о том, что кто-то пробрался на стены, сто процентов кинется более упорно защищать ворота, так что… Дальше отряды просто пошли напролом, зачищая всё, куда они заходили и по чему продвигались.

Оказалась впереди башня, в которой караульные несли свою службу — даже не стараясь скрытно что-то делать, они просто вырезали всех, кто был внутри. Попался гуляющий патруль по кольцу стены — просто сбросили или хладнокровно прикончили, продолжая переть напролом.

Уже через минуты начали играть горны, символизирующие о проникновении противника на территорию поселения. Вот теперь накал страстей возрос в разы. Тут же на улицах начали появляться одиночные лучники, которые иногда успевали сделать пару-тройку выстрелов, прежде чем метким залпом отправлялись на тот свет. Пошли первые потери, они были незначительными, по одному ящеру в каждом отряде, но всё же, это потери, а потери снижают боевой потенциал любого войска или отряда.

До ворот Леголас со своим отрядом добрался быстрее своего временного заместителя, устроив локальную точку хаоса, агонии и буйства. Их встретил отряд из двух десятков тяжёлых легионеров, которые стояли на страже этой стены. Эти легионеры были вооружены длинными копьями и огромными щитами, а также, на случай столкновения с очень настырным противником, у них на поясах болтались мечи.

В этой схватке Леголас со своим отрядом понёс самые ощутимые потери. Двенадцать воинов ближнего боя и два стрелка пали во время боестолкновения, но всё же все легионеры оказались либо под стенами, будучи туда сброшенными, либо просто забитыми в сражении.

У второго отряда дела обстояли одновременно лучше и хуже. Продвигаться из-за нескончаемого обстрела со стороны поселения им было тяжелее, но при этом они смогли найти запас вражеских щитов, благодаря которым могли медленно, но передвигаться, давая своим лучникам возможность отстреливать вражеских стрелков.

Но это было не самое ужасное — враг начал стягивать свои силы с недостроенной части стены, где ранее сражался Майнер со своей кавалерией, чтобы предотвратить открытие ворот. Теперь диверсионный отряд превращался в отряд смертников, задача которого — открыть ворота и просто максимально долго удерживать подъёмные механизмы.

Как только ящеры кинулись к подъёмным механизмам, Леголас тут же снял с пояса флакон со специальным зельем, который при контакте с воздухом давал очень мощную вспышку света. Но, чтобы этот эффект прошёл не просто так, Леголас метнул эту склянку в сторону наступающих отрядов противника, тем самым ослепив их.

— Лучники! — крикнул он своим подчинённым, первым пуская стрелу в уязвимый отряд противника.

Буквально за минуту от вражеского отряда в пять десятков человек почти ничего не осталось, лишь счастливчикам повезло укрыться от смертельного ливня стрел. Но такой поступок лишил ещё больше ящеров жизней. Их оставалось всего шесть десятков, а сколько было воинов противника — неизвестно.

Протрубили знакомые горны, Леголас лишь на одно мгновенье бросил взгляд в сторону леса, откуда уже начали показываться ревущие от ярости и желания уничтожить воины под командование Элиз. Что происходило под стенами дальше, командир диверсионного отряда просто не мог узнать, натиск воинов противника всё нарастал, лучники уже не успевали отстреливать вражеских стрелков и пехотинцев, бесконечно наступающих со всех сторон.

Диверсанты были обречены.

Но Леголас не намерен был сдаваться. Каждый его выстрел разил точно в цель, каждая стрела убивала наступавшего на него воина. Рядом с ним появлялось всё больше трупов союзников, но Леголас был хладнокровным, сама его суть была в черствости и отрицании такого понятия как сожаление. Он был горд тем, что ему удалось выполнить свою миссию, звуки завязавшегося боя по обе стороны стен говорили об его успехе. Но всё было тщетно для него и нескольких других ящеров, что еще стояли на ногах.

Но ещё было не время погибать, войска под воротами ещё не успели полностью перебраться, чтобы можно было спокойно расстаться с жизнью, да даже когда они проберутся, Леголас сам себе дал установку, что он продаст свою шкуру как можно дороже. И он сделал это.

Заняв оборону около самого последнего и самого важного объекта — подъёмного механизма, Леголас продолжал молниеносно поливать стрелами всех, кто пытался приблизиться к нему. Он стрелял до тех пор, пока его колчан полностью не опустошался. И лишь только тогда он позволил противнику приблизиться к себе. Он был не мастер ближнего боя, но пока его не пронзило пять стрел, почти полностью сковывающих его движения, он продолжал сражаться. Он не мог убить никого в ближнем бою, просто уже не было на это сил, но вот сдержать противника ему удалось. Большая часть воинства, как ему казалось, уже была внутри поселения, уже сковывала сражениями силы противника. Его задача выполнена, теперь ему можно спокойно пасть.

Видя, как лезвие меча противника приближается к его голове, Леголас лишь усмехнулся тому факту, что заместителю и его отряду повезло больше. Они ещё держали оборону, а к ним уже шло подкреплением. А вот лучшего стрелка всех войск Иного уже просто окружили. Он пал, но очень дорого променял свою жизнь. Он пал, но выполнил поставленную перед ним и его отрядом задачу.

Но это было только самое начало сражения — главное ещё впереди. Противника было больше, но умения сражаться у него было меньше. Его застали врасплох, он потерял очень многих при сражении с кавалерией, которая, судя по звукам горнов со стороны недостроенной стены, смогла отступить.

Теперь дело было за Элиз.