Шрифт:
Закладка:
За последнее время здоровье Е. И. стало лучше. Сейчас, хотя она и простудилась во время последних холодных дней, но сердечных явлений не было. Видимо, здешний более сухой климат для нее лучше, как и для всех. Здешние Гималаи несколько напоминают швейцарский Энгадин[704], но в увеличенных размерах. Здесь много древних храмов, преданий и легенд — даже сам Арджуна «проложил здесь подземный ход к горячему источнику». В статьях моих я как-нибудь выражу мои впечатления о местности.
Г[еоргий] Г[аврилович] пишет об озлобленности Ремизова по отношению к Гребенщикову. Чувство озлобленности не может принадлежать мыслителю большого порядка. Если Ремизов болен этой болезнью, значит, его силы поникают и жизненность уйдет. Ибо ненавистью не будет жив человек.
Конечно, Вы чувствуете, как много у нас нашлось бы тем для устной беседы, которые не войдут ни в какие письменные ворота. Тем более рад буду повидаться с Вами лично и опять побеседовать по-прежнему в лучших тонах. Когда именно это произойдет, сказать еще трудно, ибо это зависит прежде всего от разных строительных дел в Америке. Надеемся, что Вы все в добром здоровье. Е. И. и мы все шлем Вам наш наилучший привет.
212
Н. К. Рерих — Г. Боттомли*
30 января 1929 г. Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия
Дорогой друг Гордон Боттомли,
Ваше письмо от 29 декабря доставило мне большую радость нашей духовной близостью. Мне было приятно узнать, что Вам понравилось издание «Гималаи»[705]. Возможно, Вы напишете свой отзыв в британской прессе; если он будет опубликован, будьте добры, перешлите его мне.
Сейчас мы живем в живописнейшей долине Кулу. Пожалуйста, запишите мой адрес.
У меня появилось много новых картин и статей. Строительство нового здания Музея продвигается хорошо.
Со всевозможными наилучшими пожеланиями Вам и миссис Боттомли,
213
Н. К. Рерих — Ч. Р. Крейну*
15 февраля 1929 г. Наггар, Кулу, Пенджаб
Дорогой мистер Крейн,
Я только что получил Ваше письмо из Маската. Мы были счастливы узнать, что Вы с Джоном остались довольны Вашей поездкой и что столкновение с ваххабитами, о котором писали во всех местных газетах, не имело для Вас неприятных последствий.
Теперь мы живем в Наггаре, в живописной долине Кулу, покрытой сверкающими снегами. Здоровье мадам Рерих не позволяет ей спускаться в долины. Даже последний быстрый переезд из Калькутты в Дели, несмотря на зимний сезон, она перенесла с трудом. Состояние ее сердца вызывает у нас серьезную озабоченность.
Если Вы будете путешествовать по Северной Индии, то, возможно, какое-то время Вы смогли бы погостить у нас. Маршрут в этом случае следующий: из Амритсара до Патханкота N. W.[706] на поезде, оттуда, воспользовавшись услугами компании «Clive Transport Со» (об этом нужно договориться заранее), два-три дня следует добираться на машине с остановками на ночь в придорожных гостиницах. Мы советуем взять с собой еды. Итак, Вы едете до моста Катрэн, где мы встретим вас с лошадьми для последнего подъема в Наггар. Но, пожалуйста, дайте нам знать телеграммой точную дату Вашего приезда.
Конечно, много всего хотелось бы обсудить. Церемония закладки краеугольного камня Дома, которая уже подготовлена, состоится 24-го марта; а мы с Юрием и Святославом (он сейчас живет с нами) отплываем в Америку в конце апреля, возможно, 4-го мая на пароходе «Вице-король Индии»[707].
Мы всегда будем рады получить от Вас известия и надеемся, что миссис Крейн[708] и вся Ваша семья находятся в добром здравии.
Шлем Вам с Джоном сердечный привет.
Искренно Ваш,
214
Н. К. Рерих — Ч. Р. Крейну*
9 марта 1929 г. Наггар, Кулу, Пенджаб Британская Индия
Дорогой мистер Крейн,
Нам доставило истинную радость Ваше письмо из Аллахабада. Очень жаль, что нам не довелось встретиться лично. Однако путь из прекрасной долины Кулу на равнины занимает минимум пять дней, если удается нанять машину, что не так просто.
Я был рад узнать, что ближе к 1 июня Вы уже будете дома. Мы с Юрием и Святославом планируем отплыть 22-го мая на теплоходе «Генуя», так что рассчитываем быть дома[709] к концу июня.
Мы будем очень рады увидеться с Вами, потому что нам действительно много всего нужно обсудить. Мне жаль, что мадам Рерих не может поехать с нами в Америку. Для нее путь через равнины и моря абсолютно невозможен.
Одна из наших сотрудниц, мисс Э. Лихтман, выезжает сегодня из Нью-Йорка, чтобы находиться с мадам Рерих во время нашего отсутствия. К слову сказать, если Вы лично знакомы с одним из американских консулов в Индии: в Карачи, Бомбее или Калькутте, может быть, Вы не откажете в любезности и попросите его оказать помощь мадам Рерих в случае необходимости? Мадам Рерих является директором и попечителем наших учреждений в Америке, и я собираюсь оформить нам американское гражданство. Мисс Лихтман — американская гражданка, поэтому было бы вполне естественно, если бы консул США помогал им.
Могу представить, как Вы устали после такой длительной поездки, да еще с такими необычными происшествиями, как нападение ваххабитов. Нам знакомо это неприятное чувство, когда сталкиваешься с подобными людьми, и в любую минуту можно ожидать враждебных действий.
Мы только что получили телеграмму из Нью-Йорка, в которой сообщается, что 2-го марта было закончено возведение стальных конструкций Master Building[710], и теперь там полным ходом ведутся работы по кирпичной кладке.
За последнее время я написал много картин, посвященных Тибету и нашим любимым Гималаям. Я так рад, что один из залов музея будет носить Ваше имя. А наша личная встреча будет настоящей радостью для всех нас.
Шлем Вам с Джоном наш сердечный привет.
215
Н. К. Рерих — Г. Г. Шкляверу
22 марта 1929 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб]
Дорогой Георгий Гавриилович.
