цепочкой, а шедший первым нёс длинный шест, с которого свисал старомодный металлический фонарь, горевший призрачным голубым светом. Мужчины, все как один мощные и крепкие, очень высокие, не менее двух метров роста, шли качаясь, смотря прямо перед собой пустыми глазами. Казалось, они вообще ничего не видели, но вместе с тем… они двигались по болоту на удивление умело, никто не оступался, никто не проваливался под жижу, и это при том, что никто из них не пытался даже использовать посохи. Даже шест, который нёс первый фонарщик не использовался для того, чтобы прощупывать дно. За исключением этих особенностей, фонарщики походили на всех остальных солдат германской армии: длинные однобортные шинели, шлемы с закрывающим нижнюю часть лица пристежным воротником, на поясах — противогазы, рассчитанные на прикрепление к шлему (у меня очень хорошее ночное зрение). Правда, чем именно бойцы вооружены, я не понял, всё-таки бойцы шли так, что было совершенно неясно, что они держат в опущенных правых руках.

И ещё одно: несмотря на тот факт, что вроде бы солдаты даже не смотрели в нашу сторону, тем не менее цепочка, несомненно, двигалась в нашем направлении. Как они нас видели? Этого я не знал. Танк был наполовину погружён в жидковатую почву, башня скрыта высокой болотной травой. Собственно, мы сами видели фонарщиков только благодаря перископу.

Оторвавшись от окуляров, я посмотрел на блондинку. Алиса замерла на приступке командирской башенки, Арлетт же словно была без сознания, но я уже знал, что так выглядит погружение в ноо-интерфейс, позволяющий ей управлять движениями танка. Мне, с другой стороны, было абсолютно нечем заняться, поэтому я опустился на сиденье рядом с моторным отсеком и сожалением покрутил в руках портсигар. Курить внутри такого маленького помещения было, наверное, не лучшей идеей.

— Не слишком ли ты спокоен, Стас? — поинтересовалась Алиса, отрываясь от обзорного окошка.

Я в ответ пожал плечами:

— Увы, не вижу причин волноваться.

— Если они нас заметят, — девушка махнула рукой в стену башни, за которой, по её разумению, брели фонарщики, — То нам придётся несладко.

Мне оставалось только руками развести:

— Послушай, они просто бредут куда глаза глядят, даже если они и чуют нас каким-то странным чутьём, то и что с того? Мы и не с такими справлялись. Не понимаю причин твоего страха.

Блондинка покачала головой, помолчала и негромко заговорила, глядя перед собой.

— Меня не пугает то, что я знаю, меня пугает то, чего я не знаю. После первой мировой войны наступили печальные времена для Германии, времена, которые закончились ещё более печальным выплеском ненависти. Я дам тебе почитать детали того, что происходило перед второй мировой и во время неё, какие эксперименты проводились на людях. Но вместе с тем, знаешь, чего не сделали даже эти палачи? — девушка вонзила в меня холодный взгляд голубых глаз, — Они не пытались возродить девятисотые спецотряды.

— Почему же?

— Потому что даже эти садисты и психопаты понимали, что некоторые двери нельзя открывать, — серьёзно сказала Алиса.

Я посмотрел ей в лицо и вздохнул.

— Хорошая подводка. Жаль только, что никто из нас не знает, чего ждать.

— Ничего, мы так или иначе узнаем. Я планирую подпустить их поближе, а потом дать длинную очередь.

— Думаю, у меня выйдет легче, — заметил я, со значением поднимая катану.

— Нет, это не очень хорошая идея, — девушка покачала головой, — Если мои опасения верны, твои таланты нам ещё понадобятся позже. Но будь готов к бою.

— Всегда готов, капитан.

Верный своему слову, я приоткрыл люк и замер под ним, готовый прыгнуть в любой момент. Между тем фонарщики уже были метрах в двадцати. Я мог разглядеть их серые шинели, тяжелые стальные шлемы и пустые, завороженно следящие за пламенем фонаря глаза.

— Арлетт, по моей команде делай поворот корпуса, — даже псио Алиса отправила словно бы шёпотом.

Впрочем, парижанка вообще ничего не ответила, только быстро кивнула.

Ведущий фонарщик между тем был уже метрах в пяти от нас. Туман уже расступался, так что на такой дистанции увидеть наш танк не представляло проблем, но всё же солдат замер, поскольку смотрел на висевший на шесте фонарь, и только когда синее пламя мигнуло, опустил взгляд.

— Давай! — крикнула Алиса, прильнув к прицелу пушки и нажимая на пусковую скобу.

Я видел всё как в замедленной съёмке. Ствол орудия изверг шар пламени, откатился назад, когда механизм подцепил следующий снаряд из широкой ленты и выплюнул его следом за первым. Кабину заволакивал пороховой дым, прорывавшийся через механизм отстрела гильз, в то время как сами гильзы звенели по металлическому полу.

Я затаил дыхание, ожидая непонятно чего, но двадцатимиллиметровые снаряды подействовали на врагов именно так, как должны были. В смотровое окошко наводчика основного орудия (которое вмонтировано в корпус) было видно, как очередь буквально разрывала фонарщиков буквально на части. Я хмыкнул и взглянул на Алису, изогнув бровь.

«Ну и что? У страха глаза велики,» — хотел поинтересоваться я, но капитан не дала мне такой возможности.

— Стас, пушка, заряжай ОФС! — она оторвалась от прицела и посмотрела на меня, — Быстрее, не думай! — сказав это, девушка продолжила посылать снаряд за снарядом в то место, где недавно стояли фонарщики.

Что-то в её взгляде заставило меня подчиниться. В конце концов, лучше перебдеть, чем недобдеть, а посмеяться над перестраховщицей можно и потом. Я снял с орудийной полки предохранитель, вывернул рычагом снаряд и позволил ему упасть в ложе, после чего закрыл камору и прижался к орудийному прицелу.

— Выстрел! — сообщил я, нажимая гашетку.

Грянул гром. Танк содрогнулся так резко, словно на всех парах влетел в стену, а от звука выстрела зазвенело в ушах несмотря на шлем с наушниками. Бросив взгляд на девушек, которых выстрел хоть и не застал врасплох, но заставил несколько потерять ориентацию, я прижался к прицельному приспособлению, забрызганному то ли болотной жижей, то ли кровью этих самых фонарщиков.

— Видишь что-нибудь? — поинтересовалась через псио Алиса, видимо так же, как и я, страдая от звона в ушах.

— Нет, сплошной дым. Слишком много несгоревшего пороха, подозреваю, — ответил я, вглядываясь в черноту, — Поправка, вижу движение на север-север-восток.

— Арлетт, погружение и перемещение к следующей точке маршрута! — раздалась тут же команда Алисы.

Я поспешно задраил люки и даже успел ударить по кнопке, опускающей на бомбарду заслонку, защищающую от засорения, до того, как танк быстро утонул в болотистой земле.

Далее последовали примерно пять минут тряски и грохота, в которые мы полностью доверились умению Арлетт сладить с управлением странной машиной, и наконец девушка выдохнула:

— Поверхность!

Танк с рёвом вырвался из