Равул прищурился, пытаясь рассмотреть, что там так насторожило практика. Кроме показавшейся верхушки столба, отмечающего границу, за которой уже можно использовать заклинания, практик ничего не заметил. Зато упустил из виду Эрама.

Ненадолго упустил — всего на секунду, но этой секунды виконту хватило, чтобы невозможно быстро скользнуть за спину гению и острейшим клинком полоснуть его по горлу, даже не перерезая, а рассекая шею до самого позвоночника.

— Кхр-р-р…

Равул слабеющей рукой попытался выпустить атакующее заклинание в придерживающего его волосы практика, но Эрам отбил ладонь небрежно и быстро — заклинание ударило в песок. Меч не получилось даже достать.

Практик слабел, пытался рефлекторно зажать рану.

"Как же так? Я же… Только утром все было в порядке, а теперь меня… Я…"

Упав, Равул видел, как незнакомцы дорезают остальных членов команды.

— Подонок успел выпустить заклинание. Пол минуты до бури, — сказал Эрам, меняя накопители в браслете на пустые, и приказал, — прыгайте на столб и ждите меня там. Я впитаю энергию после смерти этих дурачков и догоню вас.

— Хорошо, виконт.

— Сделаем.

Долго же ты умираешь, — пробормотал Эрам, и вытянул перед собой ладонь. — Но я ускорю. Прощай.

И слетевшее с ладони заклинание убило гения.

* * *

Сочная подавальщица, кружившаяся по таверне, ловко расставляла по столам кружки с подноса. Ухватив пузатую кружку, женщина слегка нагнулась, подставляя открытый вырез под тоскливый взгляд сидящего за столом человека.

— Ваш заказ, — на стол рядом с магом опустилась кружка с глинтвейном.

Девушка выглядела прекрасно: в меру полненькая, сочногрудая, улыбчивая, но практику того, что хочется делать с красивыми девушками, сейчас не хотелось.

— Спасибо.

Пау Лимбос пригубил напиток, почти не ощущая вкуса.

Полностью пропавшее обоняние, урезанный вкус, не радующие статями подавальщицы… Маг чувствовал себя лишним в этом мире. Лишним — не в каком-то философском смысле, а в самом прямом: мир будто выталкивал из себя практика. Да и использовать недавно составленные заклинания вне энергонасыщенных зон не получалось толком — по силе те выходили на уровне мага первого ранга, не выше. Несмотря на достаточно развитые энергоканалы, на повышенную силу, на усиливающие артефакты, маг чувствовал себя слабым. Да, энергии в искре было много — под сорок тысяч, и в поединке с магом первого ранга он выиграет без проблем. Вот только это не мешало чувствовать себя ослабевшим, словно простой человек во время простуды.

Вдобавок с этим мир вне Пустыни, Болота, Подземелья и Розария для мага становился серым. Незаметно, день за днём, окружающий мир выцветал, но стоило вернуться в аномальную зону, краски возвращались в полной мере. Дышать становилось легче, запахи чувствовались полно и ярко, вкусы расцветали оттенками. Стоило выйти оттуда в обычный мир, и с каждым днем практик будто терял волю к жизни. Словно из него вытекало, высыпалось что-то важное, чего в обычном мире не хватало.

Допив глинтвейн, Пау встал со стула и вышел, оставив на столе пару медных монет, и прямо от двери таверны телепортировался в дальний конец улицы, потом — еще и еще.

За десять минут телепортаций город остался далеко позади, дорога, вначале — широкая, на три колеи, сузилась до одной, заросла низенькой травой: за ведущим к пустыне трактом не следили. Леса сменились степью, и дышать стало легче, будто с груди упал камень.

Лимбос двинулся через степь, напрямик, чтобы не высматривать дорогу. Травы ластились к магу-друиду второго ранга. Лизали ладони, оплетали обувку. Шорохи степного ковыля звучали успокаивающе, но у Лимбоса не было времени задерживаться и отдыхать, практику не терпелось дойти до пустыни. И пусть там практически нет растений, там можно нормально вздохнуть. А если углубиться к центру пустыни на сотню-другую километров, там на практика даже нападает эйфория, что уже опасно — не один десяток магов поддались сладкому безумию и сроднились с силой.

Лимбос устроился неплохо. Маг второго ранга огородил от чудовищ кусочек пустыни, где вырастил себе сад в разы лучше прежнего, и даже доставил туда двух рабынь направленным телепортом. Обычные люди не протянут и месяца в настолько энергонасыщенной зоне, но могущественных практиков никогда не волновали жизни простых людей.

Лимбос мог поселиться и в Болотах, и в Розарии, но практик уже привык к пустыне. Вот наскучит ему она за пару десятков лет, тогда можно будет поселиться в ином аномальном месте, и двигаться от одного к другому.

Травы сменились песками. Пошли первые низенькие барханы, которые все увеличивались в размерах. Спустя семь минут за магом поднялось облако пыли: песчаная буря, вызываемая местным чудовищем. Едва почувствовав касание чужого разума, Лимбос активировал артефакт левитации и быстро взлетел, двигаясь вертикально вверх на такое расстояние, что воздух стал казаться не таким плотным, и почти не насыщал легкие. Только дураки стремятся уйти в сторону, знающие люди летят вверх.

Тем не менее, спустя минуту Лимбос обнаружил — его нестерпимо тянет к земле. Появилась твердая уверенность, что в накопителе артефакта почти не осталось энергии, и если он не спустится, то разобьется. Хотя по ощущениям, энергии хватало. Лимбос боролся с непослушными руками, одергивал пальцы, тянущиеся к артефакту. Монстр не мог поглощать энергию на большом расстоянии, но раньше он и разумом дотягиваться до таких высот не мог…

Битва разумов шла минут семь, за время которой Лимбос вспотел и, едва не отключив артефакт, все-же смог подняться еще выше, куда монстр уже не дотягивался. После этого пыльное облако удалилось прочь.

Лимбос снизился. Магу второго ранга было нехорошо: лоб покрылся испариной, а ладони дрожали. Противостояние на чужом поле всегда давалось друиду непросто.

— На столь сильного монстра я еще не натыкался, — выдохнул практик. — Кажется, раньше этот кусок пустыни принадлежал менее могучей твари…

* * *

В просторном кабинете ратуши города Лурскона беседовали двое: юноша с серьезным взглядом и мужчина преклонных лет, который, пусть и выглядел старше, не знал, куда деть глаза.

Оба сидели за столом, друг напротив друга, но если Апелиус наклонился над столом, будто давя на собеседника, то химеролог наоборот — откинулся и вжался в удобное кресло, будто пытаясь отползти от собеседника.

— При всем уважении, я так и не понял, как работает ваша химерология, — ровным тоном сказал Апелиус.

— Э-э… Ну как бы…

— Вы можете сделать мое тело внутренней копией другого человека? — осведомился архимаг. — И я спрашиваю не про