— Собираюсь, — ответила Мария. — Через пару лет, когда он провалит экзамены, и у него не будет выбора, кроме как учить боевые искусства.

— …

— Хотя это будет неловко. Лучше напишу письмо.

—...

Михаил вздохнул, как будто пытаясь выдохнуть всю свою душу.

На самом деле ему было занятно посмотреть на то, как Мария обставит своё неожиданное воскрешение (кажется, она собиралась заявить, что в больнице/морге/крематории ошиблись, и на самом деле она погрузилась в целебную медитацию с помощью особенной технике или нечто в этом роде), но в итоге последнему не суждено было случиться. Девушка погибнет. Действительно погибнет вместе с десятком тысяч жителей небольшого прибрежного города, по которому Церковь Чёрного Истока нанесёт ядерный удар, желая продемонстрировать серьёзность своих намерений всему миру.

Её смерть будет глупой случайностью, собственно, как и всякая другая, и в итоге ближайшие пятьдесят лет Хиро проведёт в качестве затворника, который будет неустанно тренировать боевые искусства и нести на плечах её наследие.

Михаил был не в состоянии назвать всё происходящее иначе как трагикомедией.

В любом случае теперь этим событиям уже не бывать. Слепок истории на ближайшие пятьдесят лет не учитывал вероятность его вмешательства. Разумеется, он не позволит героине погибнуть таким образом, даже если её смерть могла послужить прекрасной причиной, чтобы герой встал на путь отмщение (если бы про неё знал); он не позволит злодеям нанести ядерный удар. Его задачей было не только создать грандиозную историю, но и свести потенциальные жертвы до минимального, а ещё лучше нулевого значения.

После этого Михаил уже собирался вернуться в чёрное пространство, однако в последний момент кое-что вспомнил и открыл профиль Марии.

Девушка тоже стала сильнее за последние три месяца, ибо тренировалась и поглощала Ци вместе со своим учеником, но прямо сейчас ему хотелось проверить не её уровень (34), но что сама она думала про Хиро. В сердце юноши зародились к ней определённые чувства, которые он не успел в должной мере осознать, но были ли они взаимными?

Ответ оказался неожиданным.

После этого Михаил приказал ей стереть все воспоминания про их разговор, на всякий случай попросил держаться подальше от маленьких прибрежных городов, вернулся в рабочее пространство и посмотрел на экран. Мария быстро поморгала, а затем снова накрыла свои ясные зелёные глаза кепкой, отдаваясь на попечительство грузовика, который ехал по сельской дороге, залитой последними лучами летнего солнца…

На этом моменте первый этап истории Хиро подошёл к завершению. Юноша встретил и потерял учителя, встретил и потерял любовь, и теперь в его сердце зияла глубокая дыра. Дни и ночи он проводил в своей комнате и смотрел на потолок, однако время было неумолимо, и вскоре ему пришлось снова надеть пиджак с длинным воротничком, очки, которые он теперь носил просто по привычке, и выйти на улицу.

В сентябре Хиро исполнялось шестнадцать. В прошлом году он закончил девятый класс (первый класс старшей школы, если использовать японскую систему) и перешёл в десятый.

Незаметно приблизился первый день нового семестра. Прямо сейчас Хиро стоит посреди остановки в ожидании троллейбуса и чувствует себя более потерянным, чем когда-либо раньше. Его путь лежит в массивное серое здание на вершине холма — сосредоточение всех его радостных и болезненных воспоминаний, в данном случае представляющих собой разные стороны одной монеты. Что ожидает его в ближайшем будущем? Покажет только время.

Определит — Михаил.

Глава 59

Как сон

Поднимаясь в школу, слушая речь директора посреди актового зала и следую за толпой знакомых лиц в классную комнату, Хиро неизменно испытывал чувство запустения на сердце.

Проблема была, однако, не в этом, а в том, что чувство это находилось очень глубоко, а сам он постепенно начинал… привыкать. Повинуясь старым привычкам, он достал из портфеля ручку и тетрадку и стал записывать уравнения, про которые им рассказывал учитель математики, затем формулы, про которые говорил учитель химии, новые иероглифы на уроке современного японского языка и так далее.

Всё это время Хиро чувствовал бессилие; нарастающее бессилие перед лицом потока собственной жизни, которая неумолимо возвращалась в привычное русло.

В один момент, сидя во время третьей перемены и закусывая рисовыми шариками, которые мать приготовила ему на обед, Хиро неожиданно понял, что удивительное лето, которое они провели вместе с «ней», теперь кажется совершенно нереальным. Как мимолётный зыбкий сон на фоне таких настоящих одноклассников, которые сидели вокруг него, говорили, шумели, обсуждали последние новости, орудовали палочками для еды и совершенно ничего не знали.

Хиро услышал «щёлк».

Вздрогнув, он посмотрел на палочки в своих пальцах. Они были сломаны. Он быстро посмотрел по сторонам, убедился, что никто ничего не заметил, после чего немедленно спрятал их и закрыл алюминиевую коробочку с едой. Затем он постарался сделать вид, что ничего не случилось, но было поздно. В этот момент зыбучие пески обыденной жизни, которые заволакивали его целый день, впервые нашли сопротивление — внутри Хиро вспыхнул маленький огонёк недовольства и с каждой минутой стал разгораться всё ярче и ярче.

Когда уроки закончились, он едва ли не выбежал в коридор… и замялся. Огонь требовал, чтобы он немедленно направился «туда», но тут Хиро заметил лёгкую тяжесть в правой руке и вспомнил про пакет, в котором лежали принадлежности, которые он позаимствовал из своего кружка. Следовало сперва вернуть их на место, даже если прямо сейчас у него не было настроения, чтобы копаться в радиотехнике.

С трудом отрывая взгляд от лестницы наверх, Хиро спустился вниз и побрёл направо по коридору.

По дороге его схватило странное ощущение пустоты. Хиро поправил очки и понял, что никто не положил ему руку на плечи, рассказывая крамольные вещи. Кирью сегодня не пришёл, что, впрочем, было неудивительно, ибо его посещаемость в принципе нельзя было назвать образцовой. Вероятно, у него просто были другие дела. А может быть он посчитал, что раз сегодня первый день, то уроков не будет — только линейка. Кажется, он совершал эту ошибку уже третий год подряд…

Так даже лучше. Не придётся придумывать оправдание, почему он решил покинуть клубную комнату раньше обычного, подумал Хиро, открыл дверь… и замер, когда увидел юную девушку в чёрной матроске с красным галстуком, которая сидела напротив окна.

Её волнистые чёрные волосы разливались прямо на парту, обрамляя светлое лицо с ясными глазами, в которых отражался небосвод.

— Хина?.. — рассеянно спросил Хиро.

Девушка кивнула.

Некоторое время висела тишина.

Затем она приподняла на