сейчас. У Али тоже были длинные светлые волосы, которые рассыпались по плечам и спине. Надеты на них с Алей были какие-то хламиды из простого белого полотна, грязного и рваного. Волосы закрывали Але глаза, но когда храмовый охранник дернул тонкую, но прочную цепочку, которая была привязана к ее руке, Аля подняла голову, и Алена увидела, что глаза ее совершенно пусты, очевидно, ее опоили каким-то зельем, чтобы не сопротивлялась. Алена успела еще подумать, что сама она не находится в наркотическом опьянении, поскольку в глазах у нее выражение панического ужаса.

Процессия остановилась у подножья пирамиды. И главный халдей в самой высокой шапке с самой пышной бородой заговорил на незнакомом языке, но Алена все понимала, как это часто бывает во сне.

— О, Боги! — говорил халдей. — Мы принесем вам в жертву много скота, много хлеба и фруктов. Мы привели вам также двух сестер, двух белых овец, которых мы выбрали из огромного стада, которых отметила Великая Богиня Иштар!

Тут Алена поймала взгляд Али, который слегка прояснился, теперь Аля смотрела вокруг с таким же ужасом, как и она.

— Ведите их наверх! — громовым голосом крикнул главный жрец. — Боги ждут!

Алена увидела свой распахнутый в крике рот, и тут же очнулась.

Она сидела в массивном кресле из резного черного дерева. Руки и ноги ее были туго привязаны к этому креслу, так что она не могла пошевелиться.

Напротив нее в таком же кресле сидел Андрей. Глаза его были закрыты, голова безвольно свешивалась набок.

Комната, в которой они находились, ничуть не была похожа на тот убогий каменный мешок, куда они попали, провалившись в наклонный туннель, не была она похожа и на лабиринт, по которому они с Андреем блуждали совсем недавно.

Пол и стены этой комнаты были облицованы черным мрамором, на стенах там и тут висели позолоченные театральные маски, представляющие горе и радость, гнев и страх, ненависть и смирение.

На потолке, также облицованном черными мраморными плитами, сияли золотые звезды, как на ночном небе.

Разглядывая эту удивительную комнату, Алена повернула голову направо и увидела еще одно кресло, а в нем — связанную, бесчувственную Алю. Голова ее свешивалась на грудь, фарфоровое лицо было еще бледнее, чем обычно. Аля пошевелилась, подняла голову, и Алена вздрогнула, до того похож был ее взгляд на тот, из сна. Те же пустые глаза… То же выражение безнадежности…

Андрей открыл глаза — должно быть, он только что очнулся от наркотического сна, вызванного розовым туманом. Он увидел Алену — и в его глазах промелькнула смесь нежности и сострадания. А потом… потом она сменилась ненавистью.

Андрей смотрел на что-то за спиной Алены. На что-то — или, скорее, на кого-то, кого Алена пока не могла видеть. Однако она слышала шаги, гулко отдававшиеся от мраморных стен. Приближающиеся шаги.

И наконец увидела человека.

Это был тот самый человек, который вдвоем с Лисом приехал в Песочное, тот самый человек, от которого Алена с таким трудом убежала. Смуглый брюнет лет сорока с лицом надменным и гордым, как изображение на античной монете. Мансур.

— Здравствуй, майор! — проговорил этот человек, обращаясь к Андрею. — Давно не виделись!

Заметный восточный акцент придавал его голосу какую-то особенную уверенность и весомость.

— Здравствуй, Мансур! — отозвался Андрей после секундной паузы. — Вот где, оказывается, обделываешь свои делишки с наркотиками! Вот где у тебя перевалочный пункт!

— А что — хорошее место! — Мансур улыбнулся одними губами, глаза глядели холодно и надменно. — Ты это место ни за что бы не нашел, если бы не моя подсказка!

— Какая подсказка? — хмыкнул Андрей. — О чем ты говоришь?

— Да я тебя сюда, считай, за руку привел!

— Интересно, зачем? Встретиться со мной хотел? Поговорить? Ну, вот и встретились! Вот он я! Делай со мной, что хочешь! Только ее, — Андрей покосился на Алену, — только ее отпусти! Она тут совсем не при делах! Она — человек посторонний… и эта тоже… — спохватился Андрей и взглянул на Алю, которая все еще не подавала признаков жизни.

— Ошибаешься, майор! — перебил его Мансур, пристально глядя на Алену. — Как раз она-то мне и нужна! Как раз из-за нее я устроил эту… встречу, из-за нее заманил вас в зиккурат… а ты — это так, побочный эффект! Раз уж увязался за ней, что ж, такое, видно, твое счастье…

Слушая Мансура, Алена поняла, для чего он притащил сюда Алю. Чтобы она, Алена, принялась ее искать и сама явилась за ней сюда, в это жуткое место. Еще она поняла, что ничего хорошего ее не ожидает, но мысль эта не вызвала страха, очевидно, она уже устала бояться.

— Она?! — вскрикнул Андрей. — Что ты несешь? Какое отношение она имеет к твоему бизнесу?

— Жизнь — это не только бизнес, майор! В ней есть кое-что более важное!

— Странно слышать от тебя такие слова! — Андрей усмехнулся. — Давай договоримся, Мансур: я оформлю тебе явку с повинной, если ты прямо сейчас отпустишь Алену. И Алю, само собой.

— Шутишь, майор? Всегда любил людей с чувством юмора! Какая явка? Ты у меня в руках! Вы все трое у меня в руках! И я могу делать с вами все, что захочу!

— Вряд ли ты что-то успеешь сделать. Твой зиккурат окружен, снаружи усиленная группа захвата, сверху — вертолет…

— Ты ничего не понял, майор, — Мансур презрительно сплюнул. — Снаружи может быть хоть дивизия особого назначения с танками и артиллерией. Внутри зиккурата мы в полной безопасности. Он был выстроен надежно — так, чтобы выдержать прямое попадание ядерной бомбы! Так что не тебе, майор, диктовать свои условия!

— Ты блефуешь, Мансур, — проговорил Андрей, но в голосе его не было прежней уверенности.

— Нет, майор, я не блефую! У меня на руках все козыри!

Мансур повернулся к Алене и обратился к ней:

— Твой приятель немного подумает, а пока мы с тобой поговорим. Итак, что ты нашла в том доме?

— В каком доме? — переспросила Алена, чтобы выиграть немного времени.

— Не надо играть в эти игры! — поморщился Мансур. — Ты — умная девочка, и все прекрасно поняла.