- Кто рожает? – деловито поинтересовался Крайлах.

- Фрейлия – Богиня Коринии, - Уна наморщила нос, когда Алёна предложила ей бокал вина. – Нет, сегодня мне надо покрепче.

- Коньячку? – Владимир приподнял бутылку.

Я вздрогнул, памятуя о прошлом «общении» с этим напитком.

- Значит, Размар скоро станет отцом! – Крайлах сильно обрадовался этой новости.

Как и мы все, разве что Надя не понимала всей прелести, поэтому я пояснил:

- Когда рождается новый Бог, мир наполняется свежим потоком Материи.

- Ничего себе! – присвистнула Надя.

- Можно будет пополнить запасы на чёрный день, - мечтательно протянула Уна. – Вот только половина Хранителей даже не обеспокоилось изготовить резервуары-накопители!

- Избыток Материи в свободном доступе может породить смуту, - нахмурился Крайлах. – Особенно среди молодых магов.

- И я о чём! – Уна уже опрокинула одну рюмку, закусила огурчиком и протянула пустую посуду Владимиру для повторного наполнения. – Одни нервы с этими коллегами! Только Хранители Брока и Варра взялись за работу сразу, как узнали.

- А что, разве боги докладывают вам, когда у них там роды планируются? – удивлённо выдала Надя.

Алёна хихикнула, причём по-доброму, ибо сама поначалу задавала довольно забавные вопросы.

- Колебания Материи, окраска Силы и прочее, и прочее, - наставительно проговорила Уна, хряпнув вторую стопку. – Ух, хорошо пошло!

- А у нас, похоже, лазутчик-химероид, - пожаловался Зигвальд. – Мы уже взяли его под стражу, наплевав на вопли посла Нулона, под чьим покровительством он находится.

- Да, вот только ни специальный реагент, ни магические манипуляции не смогли выявить в нём химероида, - развёл руками Крайлах.

- Хм, а почему тогда вы думаете, что он – не тот, за кого себя выдаёт? – Уна поразмыслила, и наливать третью рюмку не стала.

- Он пытался сбить с толку Илладара..., - Зигвальд кратко изложил странную встречу, которая произошла, пока мы с Надей были на Земле.

- О-очень подозрительно…, – протянула Хранительница.

- Не то слово! – кивнул ей Крайлах. – Но кое-кто умудрился застать его врасплох.

Второй король улыбнулся Наде, явно радуясь, что она вернулась. Впрочем, среди присутствовавших не было никого, кто был бы настроен против неё, даже Владимир, общение с которым у моей пары почему-то не заладилось.

С интересом выслушав о том, как мы вернулись с Земли, а потом выспросив, каким образом мы там развлекались, Уна покачала головой.

- Мы, женщины, умеем потрепать своим мужчинам нервы, - она хитро подмигнула Наде, а потом и Алёне с Беренгарией. – А вообще, я рада, что ты завершила все дела на своей родине и теперь спокойно сможешь начать новую жизнь. Думаю, своё основное предназначение ты выполнила: изобличила лазутчика.

- Ты думаешь, дело в Илладаре? – мне понравилась эта мысль, ведь она означала свободу. – Именно это – её миссия в нашем мире? Застать врага врасплох, чтобы он выдал себя сам?

- Да, Илладар очень важен, причём не только для Армарии, но и для всего Марэлла, - кивнула Хранительница, и я с этим не мог не согласиться.

Дитя двух народов, обладатель магии химер и людей – из этого точно вырастет нечто неординарное.

– И ради этого мы получили целых двух отчаянных землянок! - Уна посмотрела сначала на Алёну, потом на мою пару, вогнав последнюю в краску. – Конечно, немаловажно и то, что старший король наконец-то обрёл душевную гармонию, а некогда великий воин перестал, наконец, считать себя садовником.

Надя смущённо взглянула на меня, явно раскаиваясь в своих прошлых подозрениях относительно Уны. Я же усмехнулся, ибо быть садовником мне нравилось. Да, сейчас настало время перемен, но работа с растениями – это не просто копание в земле. О нет, это целое искусство сопоставимое с работой демиурга: от тебя зависят многие жизни, пусть они не умеют говорить и ходить. Думаю, по сравнению с тем же Размаром, мы примерно на аналогичном уровне по своим возможностям.

- Ладно, я уже успокоилась, можно приступать к вивисекции, - Уна азартно потёрла руки.

- Обожаю эту женщину! – восхитился Ортос, до этого угрюмо молчавший.

- Ну, это я образно выразилась, - она кокетливо поправила белоснежный локон. – Обойдёмся без кровопускания, но кто сказал, что ему от этого будет легче?

Да, жаль, что Хранители не могут иметь семью, они бы с дознавателем идеально подошли друг другу. Мирелла не в счёт, там какая-то свиристелка оказалась, и то, что Илладар когда-то предсказал, будто она рано или поздно вернется в Армарию, вовсе не означает, что она истинная для Ортоса. Мало ли, по какой причине магиня вновь окажется здесь, в конце концов, всегда есть служебные обязанности, а они у неё теперь весьма обширные – мне уже шепнули на ушко о месте её новой работы.

Увидев, что в допросную входит Хранитель, нулонец задрожал. Его лицо скривилось, он сильно побледнел, но потом, видимо, решив держаться до последнего, стиснул зубы.

- Скажу сразу: церемониться не буду, - проговорила Уна, – лучше признаться сейчас.

- Мне нечего вам сказать, - пробубнил он в ответ.

- Я знаю – вы предпочитаете смерть, - проговорила она на… языке химер.

Мы все его хорошо знали, ведь когда-то в Армарии была королева из этого народа, вот только Надя ничего не поняла. Я вообще не хотел, чтобы она присутствовала на допросе, но, в отличие от королев, та стояла намертво, ибо хотела знать ответ: правда ли то, что она увидела или нет. Беренгария и Алёна предпочли узнать об этом позже, из уст своих супругов.

Нулонец промолчал, делая вид, что ничего не понял. Точнее, пытаясь это изобразить, но первая эмоция, которая мелькнула в его взгляде, едва он услышал шипящий язык многоликого народа, выдала его.

- А ты знаешь, что момент смерти можно растянуть? – она продолжала говорить на языке химер, оскалившись так хищно, что даже меня дрожь пробрала.

Похоже, безалаберность Хранителей так сильно её разозлила, что она вошла в раж. Я никогда не видел её такой. Смелой и решительной – да, сильной магиней – да, но жестокой – точно нет.

Я взглянул на Надю – в её глазах светилось понимание. Похоже, и без знания языка она догадывалась, о чём может идти речь.

- Ты когда-нибудь бывал в стазисе? – продолжала Уна. – Это когда предмет или человек застывает. Для него не существует времени, жизнь, как и момент смерти, останавливается, пока кто-нибудь не выведет из этого состояния. Но есть одно но: в стазисе никто ничего не может чувствовать, если только не заменить одну из рун…

Она так многозначительно замолчала на самом интересном месте, что даже мне стало жутковато. Когда я висел на цепях, прикованный к скале свихнувшимся на своём всемогуществе ренегате, и то было проще. Возможно, потому, что рядом находился Илладар, которого надо было поддерживать.