— У тебя пробита артерия. Через десять минут, а то и меньше, ты уже не жилец. Поэтому советую говорить, и быстро.

Григорий чуть не оглушил меня выкрикиванием угроз в мой адрес, но я не стал вступать в полемику, просто стоял и ждал, наблюдая, как кровь стекает по ноге управляющего на пол, образовывая лужицу. Красную. Даже местного интерьера не нарушаем, всё в рамках заявленного цвета.

До Григория медленно, но дошло, что говорить со мной придётся. Он нервно облизал окровавленные губы.

— Что ты хочешь услышать? Да, я воровал, а кто не ворует? — удивительно, но в его голосе я слышал вызов.

— Тот, кто хочет увидеть внуков, — рационально заметил я. — Почему отчёты задвоены, а компания в конце сезона перестала приносить прибыль?

— Я забирал деньги себе! — выкрикнул Григорий.

— Часть, возможно, но не все, — на подобное я не купился. — Такое количество ты просто не смог бы проглотить, насколько бы жаден ни был. Кто ещё замешан в этом?

— Только я…

— Кто. Ещё. Замешан.

— Я же ответил, сукин ты сын!

— У тебя есть близкие? — резко поменял я тему. И по выражению вытянувшегося лица Григория понял, что попал в точку. — Когда-нибудь представлял их мёртвыми? Обрадую тебя, представлять и не придётся, увидишь воочию. Я спрашиваю, кто с тобой в доле?

— Мальчик, — голос Григория вдруг существенно упал. — Тебе не стоит туда лезть. Доживай последние деньки в своём положении и беги. Те, кто за мной стоят, очень не любят твой род, — управляющий вдруг стал относительно спокоен.

А увлечение мазахизмом тренируют болевой порок, однако, раз он способен на подобные слова в сложившейся ситуации. Но такие игрушки не спасут от потери крови.

— А вот с этого места поподробнее… — я наклонился к дрожащему пока ещё живому телу.

Глава 20

2×2

Но снова молчание в ответ. Пришлось повернуть меч в ране, чтобы показать серьёзность моих намерений. В глазах Григория вновь полыхнула паника, он закричал бессвязно, на одной ноте, как животное.

Хотя… сравнивать эту квашню и животное, будет слишком большим оскорблением. Конечно же в сторону животного.

— Так кто там недоволен моим родом? — я дождался, пока в его глазах появится хотя бы отдалённое осмысленное выражение и задал вопрос.

— Ты не понимаешь… — прошептал управляющий. — Ты ничего не понимаешь, щенок… Я не хочу… Я не хочу так умирать…

Кривлюсь, уже порядком подустав это слышать. Свободной рукой бью по потному лицу наотмашь, голова Григория мотается из стороны в сторону.

— Ты же так и подохнешь тут, если не будешь говорить. Неужели до тебя это ещё не дошло? — уточнил я брезгливо.

— Ты не понимаешь… — раздалось какое-то странное шипение в ответ.

Голова Григория была опущена, мне пришлось вновь приблизиться к нему, чтобы расслышать слова.

— Сдохнуть можно по-разному, — продолжил бредить управляющий.

— Смерть одинакова для всех, — я пожал плечами.

И снова ничего толкового в ответ не услышал. Только усмешку, оброненную вместе с кровью. Что ж, придётся основательно замарать руки. А ведь не хотелось. Я сделал шаг назад и размял кулак, хрустя пальцами. Замахнулся, готовый вновь ударить.

Григорий закрыл глаза, но за пару мгновений до удара его веки поднялись, являя мне картину, от которой я замер. Из взгляда управляющего в буквальном смысле ушло всё человеческое. На меня с холодным блеском посмотрели два янтарных глаза с вертикальными зрачками, принадлежавших рептилии.

— Не тебе это говорить, — голос Григория поменялся вслед за глазами, приобрёл шипящие нотки и излишнюю сиплость.

Я не сразу нашёлся, что ответить, в ошеломлении взирая на произошедшие метаморфозы. Это намёк?

— Что ты имеешь в виду? — выговорил, в уме прикидывая, что самому управляющему неоткуда было знать, что у меня сложные отношения со смертью.

— Ты и сам всё прекрасно знаешь, — губы Григория раздвинулись в кривом подобии улыбки. Мне показалось? Или между губ скользнул язык… Бред.

Его тело вдруг начало скукоживаться, уменьшаться на глазах. Вполне здоровый мужчина иссыхал и умирал, как будто проживал сотни лет за доли секунды.

Не прошло и пары мгновений, как цепям, на которых висел Григорий, стало нечего удерживать: из кандалов осыпался серый человеческий прах. Звякнул об пол упавший чёрный клинок.

А из горки пепла и костной пыли выползла небольшая чёрная змейка. Тварь поторопилась скрыться под кроватью, но пусть мой мозг был в некотором отупении от происходящего, рефлексы не позволили ей уйти — подошва тут же опустилась на её голову, размазывая тёмным пятном по ковру.

Через секунду я понял, что поступать так было опрометчиво, стоило попробовать поймать, изучить. Хотя бы посмотреть на эту тварь астральным зрением, пока она была жива. Но, подняв ногу, понял, что ничего бы из этого не вышло: по ковру я размазал кусок угля, не более.

Окинул ошалелым взглядом пепел и след от змейки, до сих пор не до конца уверенный в том, что увидел. То, что это была магия демонов — предположение спорное. Кто ещё так с рептилиями справляется? Никогда ещё я не видел, чтобы кто-то мог вот так напрямую управлять человеком, да ещё и змея… И убить его таким образом за считанные секунды!

— Ни… себе, — сказал я, лишь бы хоть что-нибудь сказать.

— Ни… себе, — эхом в голове пронеслось «экспертное» мнение Лилит.

— Что это вообще такое было? — как можно мягче поинтересовался я, проглатывая всё то непечатное, что хотелось бы произнести.

— При мне такой херни не было, — только и ответила явно растерянная Лилит. — Боюсь, я тут не советчик. Если это где-то и родилось, то не в «инферно» точно.

— А ещё высшая, — скривился я чисто из общего градуса вредности. — Толку-то от тебя.

Лилит тихо фыркнула, но тоже как-то неуверенно. Судя по всему, на неё произошедшее тоже оказало неизгладимое впечатление.

В голове забился вопрос: почему я, насмотревшись, что человеческая магия практически не ушла вперёд со времён моей жизни как Тёмного, был так уверен, что и демоны будут столь же беспечны⁈ Эти ублюдки эволюционировали, а я благополучно просрал момент, уверенный, что такого просто не может быть, потому что быть не может!

Я взмахом руки вернул клинок в астрал, практически ничего не видя перед собой вышел из комнаты.